ЭТО – милая вздёрнутость девчоночьего носика, ровные дуги трепетных ноздрей, слабый румянец на гладкой упругой щеке.
Потому и силится парень – ЩЁЛК, ЩЁЛК… Чтобы перламутр зубов сквозь раздвинутые губы – как стёсанный временем клык старого пса… Едва заметные складки от крыльев носа – как потрескавшееся лицо столетней старухи…
ЩЁЛК, ЩЁЛК… ЩЁЛК, ЩЁЛК… Новые удары по красоте – как расплата за сегодняшнее нестроение мира.
2012, 4 марта
Не скажу, что каждый день вижу в метро подростков, читающих Библию. Поэтому парень, с которым я встретился вчера, меня привлёк. Он сидел в уголке вагона, тихий, сосредоточенный. Не отрываясь, смотрел в книгу. То, что это Библия, угадывалась по колонке со ссылками. Помните, есть такая посередине страницы, подсказывающая параллельные места в священной книге? Ещё почти уверенно можно было сказать, что читается Откровение Иоанна (книга открыта ближе к концу). Для подростка – объяснимый выбор. Там – завораживающая динамика футурологической сцены, там невиданные фантастические образы. Фантастика меркнет!
Парень выхватывал со страницы очередную строчку. Чуть закидывал голову, уткнувшись затылком в обшивку вагона с рекламой. Долго сидел не двигаясь. Осмыслял прочитанное. Взгляд его голубых глаз улетал в места нездешние. Высокое, брыластое, как у писателя Крапивина в юности, лицо держало на себе отсветы далёких (а может уже и недалёких) битв.
Смотреть на читающих – вообще немалое удовольствие. Но в моем случае к созерцанию душевной работы примешивалась ещё какая-то дополнительная «перчинка», ещё какой-то неожиданный для созерцателя «бонус». Вскоре я понял, что… Мальчик сидел в наушниках.
Читал Библию. А в это время в уши билась звуковая волна.
Может, речеподобный джаз вторил там надрывным речам провидца Иоанна Богослова.
Может, наоборот, какая-нибудь народная «Травушка-муравушка» или «Калинка-малинка» врывалась в созерцательное спокойствие, разрушая своей роковой обработкой и непременными языческими мотивами мир Библии.
Может, звучал там сатаник-рэп от Димы, моего юного шестнадцатилетнего друга из Туймазов, – и призывался проиллюстрировать нестерпимую какофонию адской среды.
Чем больше я смотрел на парня, тем сильнее мне хотелось понять, что же он слушает? Что получает из мира «всовместку» с библейскими истинами?