Дио в эту ночь, похоже, пребывал в радушном настроении – ветер подхватил Рокко и с утроенной скоростью повлек к улице Центральной.
В доме колдуна тем временем пришли в себя молодожены.
– Что это было? – хмурился Гиацинто, потирая ушибленный затылок.
– Дурак, а умный, – буркнула Ванесса. – Ну и пёс с ним, пусть расшибается. Идем к тебе, играть в брачную ночь?
– Да уж понятно, что ко мне! – Гиацинто еще раз окинул взглядом захламленное помещение и поморщился. – Эх… играть…
– Ну, – кивнула Ванесса. – Пообнимаемся одетыми под одеялом, чтоб Дио ваш не беспокоился.
– Ох! – простонал Гиацинто, обнимая супругу. – Ну как эту пытку вытерпеть? Дио слишком суров.
***
Было, было что-то такое в книге Дио, которой она не уделяла должного внимания! Энрика яростно шелестела страницами в свете вновь разожженных свечей. Все пропало, все рухнуло в одночасье, и, чтобы не разрыдаться, признавая свою беспомощность, Энрика рвалась к цели. Цель – разобраться во всем, а она не понимала пока лишь одного – что это за черное пятно расплылось на запястье?
Злость, страх, надежда, недоумение – вздымались и рассеивались с каждой перевернутой страницей. Что теперь? Работный дом? Монастырь? Работный дом – лучше. А в монастыре будет Лиза. Что же выбрать? Что же делать? Ах, вот, нашла!
«Дио несет закон чрез жрецов своих, – гласила запись в книге. – Жрецы, по собственному разумению, устанавливают правила, не противоречащие воле Дио, и назначают наказание за неисполнение. Наказание может включать: епитимью, паломничество, телесные наказания и даже смерть. Провинившихся до смерти Дио метит черною меткой, дабы каждый встречный знал, что перед ним – великий грешник, нет которому искупления в этой жизни, и что должно предать его смерти…»
Энрика, вскрикнув, отбросила страшную книгу. Увесистый том грохнул об пол, а Энрика уже пыталась оттереть пятно. Не может же быть такого! Что она сделала? Не иначе как просто Ванесса наколдовала это пятно! Да, конечно, вовсе это и не метка, в книге даже описания ее нет!
Метка от трения будто лишь сильнее в кожу въелась. Яростный стон вырвался из уст Энрики. А одновременно с ним в дверь принялись колотить.
– Карабинеры его святейшества! – послышался голос Нильса. – Требую открыть дверь, иначе мы ее вынесем.
Энрика вскочила, уронила свечу – та погасла. В свете фонаря за окном мелькают тени. Столько людей… Зачем они пришли? Да хватит уже себя обманывать! Казнить тебя пришли!