Придуманная жизнь. Роман - страница 41

Шрифт
Интервал


Октябрина – её подружка. Люся поддержит девочку чем сможет. Пусть занимается. Место в квартире есть. И её матери так спокойнее. Правда, вот насчёт поступления в университет – это уже труднее. Шансов маловато для дневного отделения. Самое вероятное – заочное, но туда принимают тех, кто уже работает. Да и девочка стремится именно на дневное.

Октябрина недолго задержалась в квартире и поехала в университет. Походила по зданию факультета. Сдала документы в приёмную комиссию. Потолкалась среди такой же провинциальной «абитуры». Поговорила с окончившими первый курс студентами, подрабатывающими на каникулах кто кем там же, на факультете. Требования на экзаменах вообще были высокими, но к иностранному языку – особые. Здесь готовят всесторонних специалистов. Журналист должен быть высокообразованным человеком. Есть месячные подготовительные курсы… Успеет ли она наверстать свои пробелы в знаниях? Надо использовать все возможности. Их учительница ничего подобного из того, что здесь требуется, им не преподавала. Учила так, будто бы не хотела, чтобы они чему-то научились. Иностранный-то и может подвести на экзаменах. А нужны только пятёрки. Конкурс высок!

Помня отцовские слова: ни при каких обстоятельствах не падать духом, Октябрина заторопилась к учебникам. До экзаменов чуть больше месяца – начинаются первого августа. Хорошо, что есть Люся. Сегодня же им надо поговорить.

Но разговора не получилось. Вечерним рейсом Люся улетала в Среднюю Азию – там срочно требовались врачи, чтобы не дать развиться начинающейся эпидемии какой-то свойственной той местности опасной инфекционной болезни. Срок командировки не оговаривался, может, и полгода… Люся вызвалась лететь одной из первых. Понятно: у неё нет ни мужа, ни ребёнка. Октябрина помогала собирать вещи, на ходу решая хозяйственно-бытовые вопросы. Ей предстояло жить в Москве одной. Люся говорила, где лучше покупать продукты, как отвечать на телефонные звонки, где оплатить коммунальные счета. Вызвав по телефону такси, Люся уехала в аэропорт, предварительно пожелав Октябрине ни пуха, ни пера.

Врождённым оптимизмом Люся заряжала окружающих. И всегда верила только в хороший исход любых событий, даже если шансов на это почти не было. Семейные новости Октябрины оставила без комментариев. Она знала гораздо больше этой девочки. Такие вот судьбы у её родителей – ничего не попишешь. Невозможно быть насильно милым целую вечность. У всего есть свой финал. Жить рядом с нелюбимым человеком многократно тяжелее, чем долгие годы переживать потерю любимых людей. Живя рядом с нелюбимыми, даже люди с ангельскими характерами меняются не к лучшему.