Смыслы и образы - страница 12

Шрифт
Интервал


И вспоминается псу далекое прошлое – прекрасное, как дворец на заднем плане. Не исключено, что жил он в таком вот дворце припеваючи. Но стал бездомным.

Грустно псу. Только и развлечений осталось, что наблюдать за людскими глупостями: «Эх, парни… Лысые уже – а всё на молодняк тянет. Девонька-то, кажись, и поверить не может, что эти двое её домогаются. И стараются они как-то… неубедительно. Один приводит веские, как ему кажется, аргументы, второй тоже принимает участие в процессе. Ох, и влетит им сейчас! Дивчина-то явно на взводе. Фурия, а не дивчина! И не смотри, что такая маленькая…»

Всё тщательно прорисовано, очень живописно и декоративно. Сильные контрасты: чёрное зловещее небо, белый дворец времен античности. Красиво и драматично…


***


Живописцы не останавливались в своём стремлении как можно тщательнее исследовать ту ветхозаветную историю. Внёс свою лепту и Лодовико Карраччи из Болоньи в 1616 году.

Лодовико Карраччи

Лодовико Каррачи. «Сусанна и старцы». 1616 г. Лондонская национальная галерея.


И это – Сусанна? То самое несчастное, оскорбленное грязными намеками и чудовищными поползновениями дитя природы? Да нет же, это совсем другая женщина! Да и старцы другие: моложавые, деловитые… Прямо-таки темпераментные мачо, улаживающие отношения с закапризничавшей девицей. Ее уже и тянут за одежду, и доводы приводят – такие, что и адвокатам не снились… Но героиня не согласна. Господь не позволяет!

Такая вот сцена. И попробуй пойми: кто же, в конце концов, кого соблазняет? Улыбка-то на губах Сусанны просто дьявольская! Так и хочется назвать её кокеткой, а не несчастной жертвой.

Лодовико Карраччи (быть может – и невольно) пересматривает ветхозаветную историю и трактует её в ключе, вроде бы и привлекательном для католической церкви (Всевышний, будучи строгим заступником и наставителем на путь истинный, всегда на страже моральных принципов и не позволит свершиться несправедливости в отношении ни в чём не повинной женщины), и в то же время выставляет Сусанну в образе похотливой самки. Такое вот единство и борьба противоположностей. Что, собственно, в жизни и происходит. И в этом своём видении художник абсолютно прав.

В остальном же перед нами – типичный академизм с его главным принципом: живопись должна быть безукоризненной с точки зрения рисунка. Потому что именно он и делает её прекрасной. А то, что зрителю хочется отдохнуть… Да пожалуйста! Хочешь – душой, хочешь – телом. Можно и головой…