– Ох, как же мне это не нравится… –
признался он.
– Отступать уже поздно, – мы
выдвинулись к лифту, оставив позади два раздетых трупа. Из одежды
на них остались только трусы.
На Хмурого форма еле налезла, а мне
оказалась слегка большой. Но выбирать не приходилось. Будь мой
напарник худым, возможно, мы бы смогли поменяться, а так его брюхо
едва влезло в новенькую форму. На самом деле удивительно, что
Хмурый смог сохранить столько лишнего веса. Возможно, в самом
начале он был ещё толще.
А тем временем мы добрались до лифта,
где предстояло пройти первую проверку. Смотреть в камеру было
нельзя, и я на ощупь нажал на кнопку активации платформы.
Меня немного напрягал тот факт, что
среди нас не было блондинов, а один из убитых имел довольно длинную
шевелюру. Однако на нашей стороне был эффект неожиданности. Враги
погружены в рутину и не ждут подвоха. А про то, что рабы могут
переодеться в форму охранников и попытаться совершить заведомо
невозможное…
К такому они точно не готовы.
Мы поднялись и оказались в
распределительном помещении с вагонетками. В этот раз у двери стоял
всего лишь один поляк. Он бросил на нас быстрый взгляд и сперва не
осознал подмены. У нас было всего несколько секунд, прежде чем его
мозг заметит несоответствие. Ему потребуется понять, а точно ли не
померещилось. Недруг однозначно поднимет глаза во второй раз и
только тогда поймёт, что к чему.
Я в это время пропустил Хмурого на
пару шагов вперёд, чтобы он закрыл меня от камеры. Интересно то,
что поляк стоял в слепой зоне. Наблюдение велось за рабами и
вагонетками. И что самое печальное, почти наверняка за изображением
с этой камеры следили на поверхности. Хотя уверенности у меня в
этом не было.
Хмурый опередил меня, а я выхватил
его шокер и выстрелил врагу прямо в шею, ибо только там был
открытый участок кожи, не считая лица. Дротики не только плотно
впились в плоть, но и зацепили аорту. Охранник не в силах совладать
с мощным разрядом упал на пол, подёргался немного и затих.
Я спешно начал подбирать проволоку,
тянувшуюся через всю комнату, а Хмурый чуть об неё не запнулся. Как
же я в тот момент негодовал, что приходилось работать с
идиотом.
Но, как бы там ни было, мы смогли
добраться до дверей и сохранить спокойствие. И если я реально не
чувствовал волнения, то вот Хмурый потел больше обычного и вёл себя
чересчур скованно.