Мужики заорали, схватились за руки и в едином порыве
вскарабкались на уличный фонарь, где проторчали почти полчаса, пока
Гарри Личман не догадался сбегать за стремянкой.
На той части рассказа, где благополучно спасенные с фонаря мэр с
Федькой отправились в таверну, Розетта уже хохотала в голос, то и
дело хватаясь за колышущийся от смеха живот и подвывая от избытка
эмоций. Я же ограничилась широкой довольной улыбкой, хотя внутри
все тоже приплясывало от восторга и сгибалось пополам от комичности
и абсурда ситуации.
После такого мое настроение скакнуло вверх. Дав Розетте
поручение поскорее закончить сбор информации по любовным романам, я
вышла проводить девушку на крыльцо и замерла от удивления.
У калитки стоял Корвус Кей. Рядом виновато топтался Николас. В
руках первого был шикарный букет и перевязанная коробка из-под
обуви, в руках второго – искупительный тортик.
К чему бы это?
В которой с ведьмой странным образом
флиртуют
– Ну… я пойду? – уточнила Розетта, кося на меня взглядом.
Еще раз оглядев подозрительных светлых с интересными дарами
оценивающим взглядом, я решила, что в случае чего справлюсь сама, и
величественно кивнула, отпуская помощницу обратно в город к
любовным романам.
Розетта прошлась по дорожке, открыла калитку и поздоровалась со
светлыми. Те разошлись в стороны, давая пышнотелой девушке дорогу,
как волны перед заклинателем водной стихии, и вновь встали плечом к
плечу.
Судя по решительным позам, топтаться возле калитки эти двое
вознамерились до победного, то есть ровно до того момента, пока
черная ведьма немного оттает и выйдет к ним. Но я продолжала молча
стоять на крыльце со скрещенными на груди руками и подозрительным
прищуром.
– Саманта, здравствуй, – не выдержал Корвус. – Можно тебя на
одну минуту?
Я изобразила задумчивость, выждала, пока Розетта скроется из
виду, а светлые начнут нервничать, и только тогда медленно
спустилась с крыльца, вышла за калитку и обвинительно глянула на
Корвуса.
– Только не говори, что уже задолбался и хочешь вернуть ученика
назад!
Николас поперхнулся воздухом от негодования, а вот Корвус Кей
остался спокоен и доброжелателен. Еще и широко улыбнулся в ответ на
мою колкость.
– Вообще-то я хотел вернуть только туфли, – сказал он с едва
уловимой ноткой сарказма. – Николас пришел поблагодарить тебя за
заботу и взять свои вещи.