– Почему ты мне не сказала о ребёнке тогда, десять лет назад? –
Константин подошёл к моему столу и, опершись о столешницу,
склонился надо мной, нависая и продавливая своим физическим
превосходством.
– Помнишь, я приходила к тебе на кафедру в октябре? Помнишь, как
ты меня встретил? Что сказал? Позволь, я напомню! «Женщина не
должна так унижаться! Прекрати преследовать меня, Ева!» – я немного
помолчала. – Я просто не успела ничего тебе сказать.
Костя моргнул и с шумным выдохом упал на жалобно скрипнувший
стул для посетителей. И некоторое время сидел, явно ошарашенный
новостями.
Умеешь ты, Женечка, поставить человека впросак...
– А после? Почему я не видел тебя на похоронах Владимира
Дмитриевича? Почему ты не пришла проститься со своим отцом? –
спросил он, вскидывая голову и глядя на меня с подозрением.
О, да! Почему я не пошла на кладбище проститься с отцом, который
умер от инфаркта по моей вине? Отличный вопрос! Прекрасное умение
отстраняться от эмоциональной части и отключать эмпатию.
Профессиональное! Если она у него вообще есть, эта
эмпатия.
– Я лежала в этот момент в больнице с угрозой выкидыша, – ровно
произнесла я недрогнувшим голосом.
Память, зараза, всё равно подсовывает горькие и обидные слова
мамы. Бьёт прямо в сердце, как и в тот день скручивает от резкой
боли живот.
Дыши! Дыши, Женечка. Это всего лишь прошлое. Это скоро
пройдёт.
– Ева. Я задам тебе вопрос. А ты мне на него спокойно ответишь.
Хорошо? – не замечая ничего вокруг себя, продолжал Константин.
Он пытливо уставился мне в глаза. Вокруг рта обозначились
глубокие морщины. Лицо стало жёстким и злым.
– Ты уверена, что это мой ребёнок? – спросил он.
– Я уверена, – ровно ответила.
Вдох, три-четыре-*пять, выдох. Вдох... Терпи, Женечка.
– Дело в том, что я сдавал анализы и вероятность того, что я
могу иметь детей, ничтожна. – произнёс Константин и откинулся на
спинку несчастного стула, глядя на меня со сложным
чувством.
– Прекрасно. Значит, нам не о чём больше с тобой разговаривать,
– как можно спокойно сказала я, испытывая нереальное
облегчение.
Он уверен в своей правоте. Считает, что вывел меня, обманщицу,
на чистую воду! И прекрасно! И давай, до свидания! Вали из моей
жизни! Не тереби сердце болью, не вороши воспоминания, не напоминай
мне о моих ошибках.