— Кабинет-секретарь Энгель по вашему приказанию прибыл, ваше
величество, — несмотря на нервозность, приветствовал он меня
кабинет-секретарь.
— Фёдор Иванович, удовлетворите моё любопытство, вы этой ночью
здесь были, в Михайловском замке? — спросил я, задумчиво
разглядывая его.
— Я всегда в месте нахождения его величества располагаюсь.
Поблизости. Никогда не знаешь, когда можешь понадобиться государю.
— Ответил он поклонившись.
— Да, такие вещи не предугадаешь, — я кивнул.
— Вы меня позвали, ваше величество, чтобы сообщить об отставке?
Я должен передать дела моему преемнику? — Энгель справился с
волнением и прямо посмотрел на меня.
— С чего вы взяли, Фёдор Иванович? — я продолжал гипнотизировать
его взглядом. — Я вас через Анну Петровну нашёл, чтобы распоряжение
отдать. Так уж получилось, что Тайную экспедицию по недоразумению
оставили без главы. Я, безусловно, разберусь в том, что произошло,
но пока подготовьте приказ о назначение Макарова Александра
Семёновича временным главой этой непростой экспедиции.
— И это всё? — он так на меня уставился, будто я делаю что-то не
так.
— Да, это всё, а вы бы хотели что-то ещё сделать? — спросил я
его.
— Нет, ваше величество. А приказ я сей же миг сделаю и на
подпись принесу. — Энгель попятился к двери, не отрывая от меня
напряжённого взгляда. Он так целенаправленно пятился, что не
заметил, как дверь открылась, и в мой временный штаб стремительно
вошёл Зимин.
Они вполне предсказуемо столкнулись. Я с вялым любопытством
наблюдал, как будут выкручиваться из ситуации. Перед глазами стоял
фильм про бравых мушкетёров, в котором подобные ситуации чуть ли не
поводом для вызова на дуэль были. Но, или про мушкетёров было всё
же другое время показано, или другая страна, или же, что гораздо
ближе к правде, это был художественный вымысел автора, чтобы
добавить экшена. Здесь же Зимин лишь недовольно посмотрел на Энгеля
и прошипел что-то вроде: «Осторожно, смотрите, куда идёте», — на
чём инцидент и закончился.
Кабинет-секретарь выскочил из комнаты, чтобы помчаться писать
приказ, а Зимин молча подошёл ко мне и протянул какую-то
бумагу.
— Что это? — я взглянул на него вопросительно.
— Манифест. Его с утра уже распространять начали, — глухо сказал
он.
— Чей манифест? — я не сводил с него пристального взгляда.