— Не увлекайтесь, — коротко приказал я, направляясь прямиком к
дверям, ведущим в бальный зал, откуда и раздавались звуки веселья.
— Ну что, господа, устроим сюрприз Константину Павловичу? Обожаю
сюрпризы.
Двери распахнулись, и мы вошли в зал. Впереди шёл Розин, я в
центре, а позади меня сопел Зимин. Мы были в шинелях, и если мои
офицеры хотя бы сняли двууголки, то моя осталась на мне. Да я ещё и
голову слегка наклонил, чтобы меня сразу не узнали.
— О, так ты, щенок, решил вернуться, — к нам выдвинулось крупное
тело с бутылкой шампанского в руке. — Да ещё и друзей привёл. Так
ты, корнет, всё-таки впить захотел или решил взять реванш?
Говорил он по-французски. Почему-то для меня это стало последней
каплей.
— Я пропустил момент, когда нас захватили? — негромко задал
вопрос, не обращаясь ни к кому конкретному. — Мы находимся в
оккупации? Или как ещё объяснить тот факт, что русский я услышал
только от вас, и то, скорее всего, потому, что обращался к вам на
родном языке? — Вот сейчас я говорил больше Зимину. Розин меня вряд
ли расслышал. Он стоял лицом к лицу к своему обидчику, стискивая
кулаки.
— О чём говорит твой друг, корнет? — тело качнулось и шампанское
выплеснулось из бутылки.
Я осматривал зал, ища взглядом Константина. Великий князь сидел
возле стены в удобном кресле с бокалом в руке и смотрел на то, что
творится в зале. При этом по его лицу невозможно было понять: ему
нравится то, что он видит, или попросту плевать на то, что творят с
молчаливого согласия его адъютанты.
Я уже хотел направиться к нему, но тут произошло нечто
непредвиденное. Баур, а это, похоже, был именно он, совершенно
потерял берега. Он сделал шаг в сторону молчавшего до этого момента
Розина.
— Что ты молчишь, корнет? Язык проглотил? Да и вас с друзьями
пора поучить вежливости. Как вы посмели явиться к Великому князю,
даже не сняв шляпу? А здесь дамы. Похоже, вас пора поучить
вежливости, — он качнулся, замахнувшись, а ему на помощь двинулись
ещё пара тел в таком же состоянии.
В этот момент Константин решил всё-таки посмотреть, кто к нему
заявился. Несмотря на шляпу и шинель, он сразу же узнал меня.
Побледнев так, что это было заметно с того места, где я стоял,
Великий князь вскочил и бросился к своим придуркам адъютантам с
воплем.
— Не сметь!
Но было поздно. Кулак Баура пролетел далеко от Розина и
устремился в мою сторону.