Между тем, войну Советскому Союзу объявлять пока никто не
торопился. Многочисленные инциденты, происходящие на западных
границах и на границах с Китаем, конечно, беспокоили, но я точно
знал, что прямо сейчас никакой войны не случится. А вот Сталин,
Молотов и Ворошилов ничего точно не знали, потому и волновались,
понимая масштабы технической и организационной отсталости Красной
Армии. Ведь даже начштаба РККА Тухачевский не побоялся доложить,
что ни о какой готовности к войне речь даже не идет, поскольку
промышленность СССР способна выпустить только 8 процентов от
необходимого количества патронов и менее трети от необходимого
количества снарядов для того, чтобы, хотя бы, сдержать первый
вражеский натиск с Запада. Да еще и хлебозаготовительная компания
1927 года провалилась. И теперь не только армии, а и всему
населению грозил голод посреди зимы, то есть, прямо сейчас. Было,
конечно, отчего беспокоиться руководителям.
Усевшись за стол, я слушал обсуждение темы, не перебивая. Мнения
моего пока никто и не спрашивал. И я просто входил в курс дела,
анализируя реплики присутствующих и сопоставляя с тем, что знал
сам. Сталин плеснул мне вина в граненный стакан, но тостов пока не
произносили. Да и говорили присутствующие увлеченно, казалось, не
обращая внимания на мое появление. Воспользовавшись этим, я положил
себе на тарелку горячую картошку, тушеное мясо и пару соленых
огурчиков, начав есть с аппетитом, поскольку еще и не ужинал.
Глядя на главных советских руководителей, я думал о том, что
было бы, если в 1917-м власть взяли не большевики, а, например,
кто-нибудь из белогвардейских генералов. Да хоть тот же адмирал
Колчак? Ну, был бы повсеместный белый террор вместо красного. Крови
и казней без суда и следствия тоже последовало бы немало.
Гуманностью по отношению к красным белые совсем не отличались. К
тому же, среди белых вряд ли сложилось бы политическое единство. И
разные их группировки, скорее всего, сразу сцепились бы между собой
в борьбе за власть, как это, впрочем, происходило потом в
гражданской войне, когда монархисты и сторонники Временного
правительства никак не могли объединиться в единый фронт против
красных. Преимущество было бы у белой власти перед большевиками
лишь в общем уровне образования главных лиц, дорвавшихся до
руководства. И, возможно, это все-таки поспособствовало бы
уменьшению количества жертв гражданской войны, которая все равно
должна была разразиться на просторах страны после отречения царя и
последовавшего за ним мощнейшего кризиса власти, вызвавшего в итоге
падение Временного правительства и захват власти большевиками.