— Нужно продолжать практиковаться! Нет времени отдыхать!
Следующие восемь дней пролетели очень быстро. Безостановочная
практика практически свела меня с ума, но разве в подобной ситуации
я мог отдыхать? Вот-вот к моему порогу придёт практик, желающий мне
смерти!
К моему разочарованию, мне больше не удалось прорваться на
следующие стадии конденсации Ци, но моё внутреннее золотое море
обзавелось множеством белых вкраплений.
Как я это узнал? Когда я практически одолел проклятую позу при
двадцатикратном замедлении, неведомым образом я смог погрузиться в
пространство, где было моё море.
Но было всё так же прекрасно, как и в первый раз. Но теперь оно
напоминало больше молоко с мёдом, нежели наоборот. Золотой цвет
практически исчез и на его место пришёл безжизненный белый.
Моё тело так же подверглось невероятной трансформации. Рост
увеличился примерно на пять сантиметров, а руки увеличились чуть ли
не в двое по сравнению с прошлым мной.
Хоть раньше я и налегал на тяжести в попытках помогать отцу во
всём, моё тело выглядело неказистым из-за неправильного
«распределения нагрузки», да, так мне сказал старик Дон.
Теперь же всё иначе.
Если бы не жетон раба секты и не потрёпанная желтая роба, то был
бы вполне красив. Наверное…
Толстяк Ки так и не вернулся в секту. Неизвестно, жив он или же
нет. Но я почему-то был уверен в том, что мы ещё встретимся.
Старик Дон так же порекомендовал проводить больше времени в
созерцании своего моря Ци и даже научил, как входить это состояние.
Раньше мне было сложно отсечь мысли и расслабить разум, но теперь
ситуация явно в разы лучше.
Семь из десяти попыток приводят к успешному погружению во внутрь
себя. Единственная проблема – это отсутствие возможности следить за
течением времени. Когда ты в состоянии полного погружения, то время
пролетает с немыслимой скоростью.
Я так практически два дня просидел. Любуясь красотой своего моря
Ци, хотя на деле мне казалось, что прошло не более десяти минут,
может даже меньше.
Старик Дон всё так же просиживал штаны в непрекращающейся
медитации. Я даже стал брать его смены себе, чтобы лишний раз
поупражняться с тяжёлой метлой.
Но в этот раз он резко распахнул глаза. Морщин на его стало ещё
в несколько раз меньше и теперь из полумёртвого старика он стал
постепенно превращаться в изрядно уставшего мужчину лет сорока
пяти, может быть пятидесяти.