На
следующем лестничном пролёте, упав на колени, рыдала Лина. На щеке
ее был виден свежий синяк. Рядом с ней присела на корточки Ксюша.
На шум вышел Марк Евгеньевич с пятого этажа в своей тельняшке и как
старший по подъезду сразу ринулся в гущу событий.
– Кто здесь
безобразит? – строго спросил он, спускаясь к нам, но, увидев цыган,
тут же повернулся ко мне: – Паша, что стоишь? Вызывай
милицию!
– Не надо
милицию! Мы уходим, – ответил так и сидевший на ступенях старший
цыган. Пришел в себя. Безумно захотелось его спросить, удар в
печень или в челюсть его вырубил, но я понимал, что это из-за
адреналина меня колбасит, и что такие вопросы прилично воспитанные
люди после драки не задают.
Лекса тут
же перестал вырываться из рук Миши. Миша отпустил его. Выкидуха
мгновенно куда-то исчезла.
Гигант
тяжело поднялся, одним взглядом позвал за собой своих и начал
спускаться вниз. Мишка и второй цыган послушно пошли за ним. Мы
отошли в сторонку, давая им пройти, но и я, и Гриша бдили. Не
первая в жизни драка, проигрывать всегда обидно. Можно на словах
сказать, что драка все, закончена, но только лишь для того, чтобы
усыпить бдительность оппонента, и снова неожиданно
напасть.
Мишка
спускался, глядя себе под ноги, Лину игнорировал. А она вдруг
поднялась и разрыдалась ещё сильнее.
– Миша! –
протянула она к нему руки, но он уклонился и поспешил вслед за
своими. Вскоре внизу хлопнула входная дверь. Цыгане
ушли.
– Ну, всё,
всё – подошёл я к ней.
– Не тронут
они тебя больше, – добавил, спускаясь к нам Гриша.
–
Обязательно было их так? – закричала на Гришу Лина.
Вот тебе и
спасибо. Впрочем, кто удивлен? Я удивлён? Спасая женщину, даже
когда она кричит на своего парня, а тот ее бьет, нужно всегда быть
готовым к тому, что вовсе не парень будет признан ей
виноватым…
– Ты уж
определись, – остановил я её. – Хочешь ты со своим цыганом жить или
нет.
– Я в
колхозе жить не хочу-уу! – разревелась опять Лина.
– Так…
Давай-ка с лестницы уйдём.
Меня меньше
всего волновало, чего она сейчас хочет. Меня больше заботил наш
конфликт с цыганами. Сейчас-то они не рискнули с нами связываться,
на нашей территории, учитывая, что тетя тут Миши живет, и при таком
количестве свидетелей. А где гарантия, что они не захотят ответить
в других условиях? Как там – отвертка в печень – никто не
вечен…