На подобном фоне заявление Олеси о том, что нам нужно
расстаться, стало ножом в спину. Я дня два ходил сам не свой. В
какой-то момент, плохо соображая, на эмоциях оформил кредит, купил
айфон, и вечером с букетом цветов приехал к Олесе. Я говорил ей,
как много она для меня значит. Рассказывал, как работаю, чтобы
создать успешный бизнес — но напрасно. Она спокойно и рационально
объяснила, что, по ее мнению, у нас разные приоритеты в жизни. И
что сейчас ей вообще не до отношений. Быть может, потом, когда она
перейдет на новый этап, а у меня что-то получится с игрой…
Когда я, расстроенный и подавленный, уходил, Олеся остановила
меня у лифта. Я с надеждой обернулся, но она всего-навсего хотела
вернуть мне коробку со смартом. По уму, мне стоило взять его, а
после продать, чтобы закрыть кредит. Но в тот момент я отказался,
сказав, что хочу, чтобы подарок остался у нее как свидетельство
моих чувств и намерений.
Двигало мною желание произвести на нее впечатление, или просто
хотелось сделать приятное напоследок — не знаю. Как бы то ни было,
я сунул ей в руки белую коробку и вошел в лифт.
Беру свои слова обратно — я, пожалуй, все-таки дурак. К
сожалению, осознание этого факта не аннулирует необходимость
своевременно вносить платежи за драный огрызок. Поэтому, покуда не
погашу долг, за работу нужно держаться руками и ногами.
Стоит ли говорить, что когда, под самый конец рабочего дня,
начальник заявил, что нужно задержаться и установить «Фотошоп» с
«Индизом» на двадцать пять машин в отделе дизайна, я молча кивнул?
Пускай, мысленно матерясь и желая придушить этого чудака на букву
«м», но все же согласился.
По большому счету, ставить программы — задача не сложная.
Скорее, нудная. Подключившись к компам, я запустил установку на
каждом, убедился, что все работает, а потом пошел к кофейному
автомату.
Была половина восьмого, за окнами уже стемнело, но во многих
помещениях еще горел свет и работали люди. Обычно присутствие
товарищей по несчастью немного бодрило, но не сегодня.
Взяв стаканчик капучино, я пошел обратно, думая, что после
разрыва с Олесей мне теперь некуда спешить. Все, что ждет меня дома
— недоделанная игра.
Когда я закончил работу, большинство трудоголиков уже разошлось.
Накинув легкую куртку, я тоже побрел по пустынным коридорам к
выходу.