– Что вы, доктор, до гулянья ли мне теперь...Спасибо девочкам, как младенца у окошка подержали, и хватит. Какой прогноз, Антон Данилович, сколько мне осталось?
– У нас принято оптимизм у пациентов поддерживать, быстрее выздоравливают, – попытался отшутиться Надеждин, но, взглянув в спокойные, с прищуром глаза Алексея Петровича, честно признался: – Не много.
Иванов кивнул и улыбнулся:
– У меня день рождения на днях, я вас приглашаю. Выпьем коньяку, расскажем друг другу истории...
– С препаратами, что вам вводят, алкоголь противопоказан, – автоматически произнёс доктор и тут же встрепенулся. – Откуда у вас коньяк? Кто пронёс? – он вскочил и открыл тумбочку. Та была абсолютно пуста. Открыл стоящий на тумбочке термос, в нос ударил настойчивый густой запах ромашки, мяты и земляники.
– Так вы принесёте, Антон Данилович, потихоньку. И мы накапаем себе в мензурку для здоровья, – дружески улыбаясь, попросил Иванов.
Щёки доктора чуть-чуть порозовели от досады. Старик так просто его разыграл. Он отошёл к окну и спросил, меняя тему:
– Медсёстры говорят, что вы совсем не спите по ночам. Это неправильно. Спать надо обязательно, – за официальным тоном Надеждин попытался скрыть лёгкую обиду. – Снотворное я не могу вам сейчас прописать. Ни один из седативных препаратов не подходит при том ритме, что у вас наблюдается.
Иванову было неудобно разговаривать, не видя собеседника, и он попросил:
– Антон Данилович, посидите рядом со мной, пожалуйста. Не злитесь на меня, – продолжил он, когда доктор подошёл и присел в изножье кровати. – Так не хочется свой последний день рождения праздновать только лекарствами. Я их за свою жизнь напринимал в избытке. Ей-богу, доктор, пожалейте старика. А что до моего ночного бодрствования – не переживайте, я под утро засыпаю, когда солнце встаёт. И днём немного сплю. Мне хватает.
– Алексей Петрович, вы поймите, для вас режим не менее важен, чем лекарства. Ночью надо спать, тихо, спокойно. Вы так сердцу отдых даёте. Ритм перестаёт быть прерывистым, поскольку нагрузки нет, ни физиологической, ни эмоциональной. А днём шумы, процедуры, сон у вас неполноценный, вот сердце и не справляется!
– Доктор, я не могу закрывать глаза, когда свет в лицо, – Иванов приподнял руку, указывая на окошко в двери, и неожиданно для себя добавил: – С войны не могу...