Сумрак полез в карман за картой, но
замер, нащупав маленький блокнот. Оглядевшись по сторонам, Лёха
вытащил его и стал читать строки. Перевернул лист. Прочитал.
Вернулся к началу. Снова прочитал. Наконец закрыл блокнот, грустно
улыбнулся и бросил его в костёр, прошептав:
— Да ну тебя к чёрту. Дурь
какая-то.
С души словно камень свалился. Лёха
вытащил карту, положил рядом компас и стал изучать нитку
сегодняшнего маршрута. Впрочем, спустя время эйфория прошла, и Лёха
стал поглядывать на догорающий блокнот.
— Доброе утро! — воскликнул Жека,
высунув голову из палатки. — Ну ты и надымил. Фу.
— Давай, хорош дрыхнуть. — Лёха
схватил палку и стал запихивать блокнот в угли. — Тент снимай
сразу, надо просушить палатки.
— Угу, — буркнул Жека и скрылся.
Вскоре из двухместной палатки
послышался девичий смех и какой-то рык — парочка явно развлекалась.
Лёха на это лишь покачал головой.
— Доброе утро, — сказала Маша, щурясь
на яркое солнце.
Следом из палатки выбралась Алёна и
потянувшись уставилась на Лёху, так словно видит его первый
раз:
— Терехов, почему меня не разбудил?
Сегодня же наша очередь дежурить.
Лёха выругался сквозь плотно сжатые
губы.
— Да тебя не поймёшь, — сказал он
вслух. — Ты вчера весь вечер Виталику уделяла внимание, так что,
пожалуй, переиграем — я буду дежурить с Машей, если она, конечно,
не против.
— Я? — Маша растерянно посмотрела на
Лёху, а затем перевела взгляд на Алёну. — Я не против, наверное.
Просто…
— Ой, да уж и даром не надо, —
психанула Алёна и направилась к ручью. — То буду, то не буду…
Лёха проводил девушку взглядом и
только потом понял, что губы его растянулись в улыбке. Жека из
палатки показывал ему поднятый большой палец.
«Как глупо…» — печально подумал
Лёха.
— Я, наверное, что-то не то сказала?
— Маша закусила губу, и нервно перебирала выбившуюся прядь
волос.
— Нет, — Лёха попытался говорить как
можно мягче. — Помоги лучше: порежь хлеб и колбасу.
Вернувшись, Алёна вела себя как ни в
чём не бывало: смеялась с Жекиных шуток, шушукалась с Таней, и даже
с Машей держалась непринуждённо; Лёху же предпочитала не замечать.
Сумрак решил, что так даже лучше.
Виталик вылез из палатки последним,
он улыбался во весь рот и, кажется, лучился от счастья. Скалолаз
либо не слышал утреннего разговора, либо делал вид, что не слышал,
но у Лёхи к нему претензий не было, так что в целом общее
настроение в группе оценивалось на твёрдую четвёрку. Сумраку такой
расклад нравился. В конце концов, главное — поход, а остальное
приложится.