Я лишь тихо шипела, а неожиданный любовник, похоже, матерился сквозь плотно сжатые зубы и не понимал, как вообще реагировать на происходящее. Собственные ощущения глушили всё вокруг, возбуждение обжигающими волнами кипятка гуляло по всему телу, омывая до кончиков пальцев на ногах. Твёрдые пальцы нарыли мои губы и проникли в рот, заставляя вылизывать и играть. Я лизнула их, размашисто, царапая жёсткие подушечки кончиками зубов, давясь подступающими к горлу стонами, когда Инестер другой рукой содрал остатки от подола платья и отвесил мощный шлепок по заднице. Магия вибрировала, магия сходила с ума, она кружила и пьянила, загораясь в груди ярким пламенем.
Потрясающе! Слишком хорошо, для того чтобы быть правдой. Острая грань боли и наслаждения. То, от чего звёздочки буквально летали из глаз. Визжать хотелось, но не от страха или обида, а собственных счастливых чертей в раскалённой от желания головушке. Они отплясывали так, как никогда прежде, словно их заразили чем-то, или они подцепили от Инестера дрянную заразу и наслаждались этим. Ладонь у него большая, тёплая, жёсткая и в то же время до одури нежная. Я уже сама вжималась спиной в его грудь, притиралась ягодицами к паху и, закинув руку за голову, тянула за волосы, чтобы поцеловать. У Инестера стояло, да так, что казалось, ткань просто лопнет, не выдержав напряжения.
Тот глухо выстанывал что-то бессвязное, отвечал на поцелуи и не замечал вообще ничего вокруг. Он вёл влажными пальцами по моим скулам, наклонялся и кусал за шею, но дальше не заходил. Тыкался носом в затылок и дышал глубоко-глубоко. Целовал меня, даже несмотря на неудобную позу, обрисовывал языком уголок рта, больно прикусывал нижнюю губу и растекался лужицей перед моими ногами. Я же не веря самой себе, целовала в отместку. Глубоко, лениво и мокро. Осознавая, что это больше похоже на пытку для него, чем на издевательства надо мной. В окончательно одуревших мозгах черти хихикали почему-то голосом мужика из королевской стражи, и я только фыркала, приваливаясь к плечу кронпринца, и млела в потоках тёплой магии.
Крупицы оседали медленно и неспешно, словно сковывали нас по рукам и ногам. Эйфория стучала в голове перезвоном сотен колокольчиков. Чужие стоны затекали в душу и расправляли крылья, не позволяя отвлечься даже на мгновение. Как будто весь мир на секунду выключился, и лишь яркая, неказистая вспышка бесполезной электрической лампочки прошила его насквозь. Кипящее в груди пламя не останавливалось ни на секунду. Оно колыхалось, тлело и раскочегаривало огромные паровые котлы, питающие всю систему.