Призванные в свидетели, затаив дыхание, ждали его решения, не спуская глаз с его лица. Ждал его ответа и оскорбивший его противник.
– Я принимаю твой вызов, принц Вейнар, – наконец изрек горный принц. После чего произнес традиционную речь-клятву. – Я принимаю твой вызов на межкоролевский поединок чести. И да рассудит нас смерть! И пусть стервятники пируют на останках того из нас, кто не сможет доказать свою правоту! И да получит победитель право на жизнь и имущество поверженных им! И да получит он право на награду, коей ты объявил свободу Лесного королевства от каких-либо обязательств перед мной, моим отцом и моими лордами! И да будет моё слово услышано! И да покарают боги того, кто нарушит условия межкоролевского турнира! И да покроет себя славой и честью победитель!
Солнце уже опустилось довольно низко над горизонтом, когда горный принц, оставив позади себя ярко освещенные факелами стены вражеского замка, вернулся в свой полевой лагерь. Гревшиеся вот уже полдня не только у костров, но и горячительными напитками легионеры пели скабрезные песенки и хохотали от души, а вот Его Высочеству было не до веселья.
Он снова и снова прокручивал в голове момент, когда приморская скотина отвесила ему пощечину, и снова и снова не мог понять, как так вышло, что он тут же не врезал в ответ. Он должен был сделать это рефлекторно. Но рефлекс не сработал. Не иначе, какая-то магия? Определённо магия. Принц грязно, совсем не по-королевски, выругался. Ведь знал же, что не нужно идти на переговоры с лесным королём с пустым резервом. Но взыграли гордость и самолюбие, и он пошёл.
«Позволил провести себя как мальчишку! Самонадеянный идиот! Вот ты кто!» – мысленно отругал он себя и, вновь, услышав за спиной уже порядком поддоставшее его уже покашливание резко развернулся:
– Говори уже, что хотел! – зло прорычал он, обратившись к лорду Теодорусу Кальвину, который приходился ему дядей, и которого отец приставил к нему в качестве советника, наставника и соглядатая.
На лице старшего родственника промелькнуло несколько не до конца оформившихся эмоций, ни одна из которых не задержалась надолго, прежде чем он, наконец-то, выпалил:
– Ты с ума сошёл?
Анхельм изогнул бровь и нарочито недоуменно посмотрел на своего советника слеш наставника слеш соглядатая.