Упрямый локон вновь упал на миловидное лицо с розовыми щёчками.
— Пф. — Ника сдула локон и выпрямилась. — Нашла из-за чего пить. — фыркнула. — Если бы ты праздновала, то, думаю, позвала меня. Я только рада.
— Рада тому, что у меня жизнь закончилась? Сердце разбито?
Вероника закатила глаза и, взяв на буксир пьяную подругу, повела её в кухню.
Она никогда не одобряла этот союз. Вообще, тяжело одобрять подобное. Этого женатика она не видела. Юля их не знакомила. Да и возможности не было. За последние полтора года женская дружба всё больше проходила в режиме онлайн. Созвоны по видеосвязи, обмены голосовыми. У Юли пошла в гору карьера, у Ники муж получил руководящую должность, сынок наконец-то в сад вышел на полный день. Встречи стали редкими, а посиделки и вовсе сошли на нет. Чего уж скрывать, глава семейства — Кузнецов Данил был прекрасно осведомлён о жизни и отношениях лучшей подруги своей жены. Он не просто не одобрял, временами он приказывал с ней прекратить общаться, будто не видя разницы между своими подчинёнными и законной супругой. Веронике и самой было гаденько ото всей этой ситуации, но она не могла пойти навстречу супругу. И не могла она понять погрязшую в этой грязи Юльку. Дело было даже не в том, что Вера проецировала на себя роль жены того самого Дамира, — для Вероники «дружба» была не пустым звуком. Просто, как настоящая подруга, Ника желала для Юльки счастья. Простого. Женского. А какое оно может быть с мужиком, у которого жена и ребёнок или уже даже двое?
Последний раз, когда Вера пыталась коснуться этой темы, жена Дамира была, кажется, беременной вторым, и этот обмудок снова оттянул уход из семьи, прикрывшись родами и прочей чушью. Однотипной, банальной и шаблонной. Мерзкой до одури. Ника молилась, чтобы этот мерзавец бросил её подругу и ей больше не пришлось держать с ней дистанцию и избегать щепетильных тем.
— Сиди, — приказала Ника, усадив девушку на стул, — Кофе сейчас сварю. Чуть протрезвеешь и поговорим.
— О-о-о-о-о, — простонала Юля, — Святая невинность снизошла до моей порочности?
— Что? — Вере почему-то послышалась злая издёвка в пьяной шутке.
— Ничего. — уронив голову на локоть, Юля заговорила уже из-под рукава куртки. — Ты никогда не хотела ничего слышать о нём. Не хотела знать, как я счастлива…