– Так что ты хочешь?
– Я хочу разорвать помолвку с Его Высочеством кронпринцем, –
уверенно заявила я и преданно посмотрела в глаза Норману.
Тот смерил меня очередным взглядом, слегка вздернув бровь, в
молчаливом вопросе: «Спятила что ли?»
– Я сменю доктора, – тяжело выдохнул он, все же решив, что я
неизлечимо больна и повредилась головой.

– Отец, пожалуйста, послушайте, – ухватила я мужчину за рукав,
когда он собирался подняться с места. Тот посмотрел на мою руку,
точно собирался ее оторвать. Будь на моем месте кто-то с менее
устойчивой психикой, сейчас бы бил челом с просьбой помиловать. Но
я знала, что мне нельзя сдаваться, к тому же, благодаря
воспоминаниям Иванны, я точно знаю, что отец меня не убьет. Потому
перехватила рукав сюртука лишь крепче и упрямо уставилась в лицо
отца, всем видом показывая, что легче клеща оторвать, чем меня.
– Только быстро. Я не могу тратить на тебя много времени,
особенно, когда ты бредишь.
– Это не бред, – заверила я.
– Меня предупреждали, что ты затаила на сестру и жениха обиду.
Разрывать помолвку на основании твоего изменчивого настроения я не
собираюсь, – предупредил он.
Так и знала, что в любовные дела дочерей Норман влезать не
станет. Ему глубоко плевать, что там за блошиная возня между его
детьми происходит.
Была у Нормана Варена одна черта характера, которая сейчас очень
сильно мешала моему плану. А именно: он очень редко отказывался от
своих слов или менял решения. Видимо, немногословность маркиза
также связана с этим фактором. Потому неудивительно, что, уже дав
согласие на брак Иванны, который ему был не особо нужен, так просто
все переиграть маркиза не убедишь.
Бить на эмоции и мою задетую девичью гордость – лишь воздух
сотрясать, тем более в понимании Нормана, Иванна сама виновата, раз
выбрала себе подобного кандидата в мужья, потому и должна нести
ответственность. С одной стороны, я с ним даже солидарна, вот
только не могу жить и нести ответственность за чужой выбор.
– Все совсем не так, отец, – попыталась я говорить как можно
спокойнее. – Если позволите, я бы хотела сказать, что много
размышляла относительно всего произошедшего и пришла к
неутешительному выводу.
– К какому же? – склонил мужчина голову к плечу, с ленивым
интересом уставившись на меня.
– Простите меня отец, – помедлив, села я на месте, а после
уважительно поклонилась, склонив голову. – Я была неправа и
совершила большую ошибку.