Выдре быстро надоело скакать рядом с широко шагающими мужчинами,
Занг попросился на ручки и устроился у хозяина на плече, с
любопытством поглядывая на второго шайтара и порой щекоча хозяина
усами по уху, словно нашёптывая что-то. Облик выдры очень подходил
мелкому любопытному и дружелюбному зверьку — настолько, что
невольно закрадывалось подозрение в том, что он близок
к изначальному.
Может, и так, но наука этого не знала: до сих пор никто и
никогда не видел детёнышей эха, в неволе они не размножались, и
вообще складывалось впечатление, что существа эти самозарождаются
где-то в горах — не даром же их называли эхом! Если бы ещё у них не
имелось чётко определённого пола, постоянного во всех обликах, эту
версию считали бы основной.
— Зайдём за врачом, — предупредил Шад. — Ты же хотел, чтобы
эльфийку осмотрели?
Шахаб кивнул, и второй раз — в ответ на участливое уточнение
«болит?». Горло действительно болело, и он был благодарен брату за
понимание. Всю оставшуюся дорогу старший рассказывал какие-то
мелочи, важные или забавные. Потом, когда они завернули в
госпиталь, сделав ради этого крюк, и встретили доктора, Шад
принялся обсуждать какие-то сторонние вопросы с ним, не пытаясь
втянуть в беседу третьего. Вроде бы невежливо, но Шахаб мысленно
поблагодарил Предков и окончательно успокоился.
Всё же брат — это брат. Случалось, что они ссорились из-за
чего-то с сестрой, с матерью не всегда мог найти общий язык, а вот
Шад всегда понимал младшего. В юности порой раздражался,
отмахивался от него, но к нему единственному в семье можно было
прийти с проблемой и получить помощь без причитаний и
выговоров.
Врача звали Мутабар, это был высокий худощавый шайтар средних
лет, выбритый почти налысо, с куцей тоненькой косицей на затылке,
которую он смущённо прятал за воротник сцара. Длинные волосы у
шайтаров считались принадлежностью высокого статуса, носили их
обычно только старшие женщины, а мужчины, занимавшие руководящие
должности, куда чаще отпускали вот такие косицы. Но Мутабар явно
тяготился этой необходимостью.
Шахаб сообразил, что ему бы тоже стоило состричь отросшую ниже
плеч гриву, но это терпело.
Когда шайтары вошли в дом и спустились в нужную комнату, стало
понятно, что за врачом ходили зря, эльфийка очнулась и явно
чувствовала себя как дома. Она удобно устроилась на постели,
немного демонстративно вытянув ногу с каменным браслетом, от
которого через комнату бежала длинная тонкая цепь. Под камень была
тщательно подмотана какая-то тряпица вроде носового платка. На
второй, согнутой ноге лежала книжка, ещё несколько расположились на
кровати вокруг, из них торчали узкие бумажные закладки, а сверху
неравномерно устилали отдельные листки с небрежными записями.