- Никак нет! Мы всё
проверили.
- Я бы не удивился. Ладно,
сержант!
- Я!
- Ваша любимая работа! Разговора у
нас, почему-то не получается. В общем, с задержанными нужно
поработать. Не церемониться, но и не доводить до безумия. У вас
пятнадцать минут.
- Есть! – хищно оскалился
сержант.
Скрягин уже собирался выйти из
изолятора, как вдруг раздался телефонный звонок.
- Какого лешего... - он осёкся,
увидев, что звонит красный телефон. - Так, тишину
соорудили!
Взяв трубку, он громко
представился:
- Майор Скрягин! – заявил он, а затем
затарахтел. - Да, так точно! Нет, ещё нет! Что? А для чего... Ой,
виноват! Есть! Есть! Так точно!
Положив трубку обратно, он устало
опустился в кресло и произнёс:
- Отставить, сержант! Позже
позабавитесь. В наручники их и к полковнику Зимину!
Быстро!
- Есть! - уныло произнёс бугай, уже
успевший положить глаз на девушку.
Скрягин вытащил из портсигара мятую
папиросу и нервно закурил.
Открыть глаза не получилось: помешала
толстая марлевая повязка, от которой нестерпимо воняло спиртом.
Руки связаны, а сам я, судя по ощущениям, был прикован к чему-то
твёрдому и плоскому.
Вокруг почти полная тишина, её нарушал
лишь мерный гул, да негромкое попискивание каких-то аппаратов.
Журчала какая-то жидкость.
Голова жутко болела, тошнило. В
глазах, несмотря на повязку, плясали разноцветные зайчики, а в ушах
периодически подвывала странная какофония, то нарастая, то стихая.
И ещё... С моим мозгом что-то произошло. Я словно был в машине,
управлял ею, но рядом со мной был кто-то ещё, иногда дёргая руль на
себя. Он очень тихо и монотонно нашёптывал мне очень тихие слова,
но я не понимал их смысла. Точнее, вообще не понимал что это
слова.
- Ох, где это я? - в моей, поражённой
мигренью голове, со скоростью уставшей черепахи пронеслась
тревожная мысль. - Что со мной произошло?
Где-то неподалёку раздался лязг.
Послышались тяжёлые шаги. Хлопнула дверь. Хриплый, совершенно
незнакомый мне голос раздражённо произнёс:
- Германов! Вы забыли? Он не пациент,
он заключённый, причём подвергшийся воздействию! - услышал я совсем
рядом.
- Мне без разницы! - раздался другой
голос, гораздо более спокойный. - У меня есть разрешение лично от
товарища Зимина. Я протестирую на нём свою новую сыворотку. И,
пожалуйста, не мешайте мне!
- Как скажете! Но, я оставлю здесь
охрану! Если он не загнётся от ваших недоделанных лекарств, я буду
только рад его пристрелить!