Сейчас же, перед большим походом надо
было успеть заготовить как можно больше еды. Взрослые орки могут несколько дней
подряд не есть или слопать без последствий для организма уже начавшее тухнуть
мясо. Порой девушке казалось, что орки могут даже камни переваривать без ущерба
для здоровья, жрали они действительно порой совсем уж странные вещи. У детей,
да и у нее самой, желудки послабее, а об их пропитании вряд ли кто-то кроме них
самих подумает. Теперь же у нее еще и два человека добавилось, которые сами на
охоту не пойдут, еды не добудут. Подкинули братцы ей хлопот.
Вот и крутилась целыми днями Ырын, даже
позабыв на время, что хотела выучить местный человеческий язык. Для
собирательства уходить с помощниками далеко от лагеря не стала, и не только
чтобы не наткнуться в степи уединившиеся на любовные парочки, от которых можно
получать нагоняй. Просто у нее тяжелый больной оставался около
палатки, к которому стоило возвращаться почаще. Полностью доверить уход за
пациентом второму "подарочку" девушка не могла, тот вроде даже простые
требования не всегда понимал, помогать им не рвался. Но Ырын пока было не до
него, мельком заметила только, что гематомы сходят с его лица, что он нашел
реку и промыл волосы, под которыми оказалась уже затянувшаяся рана. Главное,
что руки к ней больше не тянет, а то она ему новые раны мигом бы организовала.
Вроде даже из-под синяков проявлялось
относительно симпатичное лицо, но Ырын было некогда уделять много внимания
навязанным ей людьми, пока живы и ладно. Конечно, у нее мелькала иногда жалость
к пленникам одной с ней расы, но в целом... Неужели она заразилась от орков их
фатализму? Выживают только сильнейшие, а если нет... ну, значит, не судьба,
значит, духи отвернулись.
К тому же зачем жалеть взрослых – и
чужих! – мужчин? Как бы ей потом ни пришлось пожалеть, когда они поправятся.
Хотя братья ее в обиду не дадут.
Особенно Тыырын, который больше всех опекал ее. Правда, Тыырын сейчас тоже в
степи с подругой, а старший из людей все так же без сознания...
А, нет! На третий день больной
наконец-то пришел в себя!