Я
неопределенно кивнул. Спросил:
— А как
зовут художника?
— Абрахам
Анисимов.
— Анисимов?
— повторил я. — Никогда не слышал такой фамилии.
— Кажется,
он не местный — я как ни старалась, так и не нашла про него хоть
какой-то информации. Ни про него, ни про его
родственников.
Я
поблагодарил Ирину и вышел из кабинки туалета.
— Позвони
мне! — крикнула вслед Ирина, но я уже вышел наружу.
Нужная
информация была получена.
***
Санаторий
»Сосновый Бор»стоял на краю
леса, подобно кораблю, затерянному в бурном море древесных стволов.
Его стены, изначально белые, были теперь испачканы темнотой
времени, и от них веяло холодной опустошенностью. Окна, затянутые
пылью и паутиной, были закрыты, словно глаза мертвеца, направленные
в пустоту.
Несмотря на
то, что у санатория имелось несколько человек обслуживающего
персонала, здание все равно каким-то странным и мистическим образом
быстро натягивало на себя костюм брошенности — окна зарастали
паутиной практически на следующий день, краска лопалась, едва
только засыхала, а пыль и вовсе не выдувалась. Сначала персонал
старался, а потом плюнул и перестал обращать на это внимание — все
равно никому не было до этого дела.
Над крышей
больницы вился дым, но не от дымохода, а от костра, который горел
где-то в лесу, оставляя пугающий запах горелого дерева и влажной
земли. Ветер нес с собой шум сосен, которые стонали и шептались на
древнем языке леса, словно предупреждая о неизбежном.
В воздухе
висел ощутимый туман, делая очертания больницы нечеткими,
призрачными. Он укутывал ее в своей прозрачной пелене, словно
попытался скрыть тайны, которые скрывались внутри.
И хоть
больница стояла одна, в глубине леса,каждому не частому путнику, кто блуждал в здешних
местах, казалось, что за ним кто-то наблюдает. Из
леса. Словно бесчисленные глаза
сосен смотрели из темноты, следя за всем, что происходило в«Сосновом Бору„ и
вокруг. И каждое шелестенье
листьев, каждый скрип ветвей казался шепотом невидимых существ,
предупреждающих о неизбежной опасности.
Ночь,
густая и липкая, окутывала«Сосновый
Бор»как погребальный саван. Ветер, пробирающий до костей,
жалобно стонал в ветвях сосен, окружавших больницу, словно скорбя
по ее обитателям.
В свете
тусклого фонаря, освещающего главный вход, возник силуэт. Человек в
черном, с головы до ног закутанный в