МИША Так, теперь я. Меняемся местами. Ната встает, уступая Мише место. Но записать Мишин голос не удается вовсе. ИНЖЕНЕР (щелкая тумблерами) Тока нет. Техника бастует. МИША Эй, мы так не договаривались… ИНЖЕНЕР Простите, молодой человек, вернетесь с войны – запишем Вас. Мишино отражение пропадает в стекле, Ната остается одна в студии, она пристально и тревожно всматривается в свои собственные глаза, видя в них лишь грусть и одиночество покинутой женщины. Женщины, которую оставил любимый мужчина. Надолго, а может быть навсегда.2004/2009/2018CINEMAMUET©
Глава 3. Москва/Подмосковье. Декабрь 1941.
Зима в тот военный год был суровой. Мороз больно хватал за щеки, снежные заносы не давали пройти ни в магазин, ни в школу. Лиля посещала занятия, которые вовсе не отменили
в связи с военным положением и прорывом фронта войсками Вермахта. А вот в ГИТИСе занятий не было. Ната, удачно прошедшая все туры на первый курс, была зачислена приемной комиссией, однако в сентябре уткнулась в табличку на деканате: «Все ушли на фронт» Девушке было очень грустно. Проводив Мишу и Сашу в армию, Ната мучительно ждала от них писем, однако письма все не приходили и не приходили. Рита числилась в медицинской аспирантуре и писала диссертацию по особенностям операций на человеческую голову и влияния операций на мозговую деятельность и в институт так же не ходила. Они с Ритой добровольно выезжали на рытье окопов в Подмосковье. Но пойти на фронт так и не решились. Жалко было бросать маму и бабушку на произвол судьбы. Каждый поход в магазин, правда, был уже подвигом. В городе ввели карточки, хлеба решительно не хватало.
В Москве было тревожно и холодно. Участились драки и грабежи. На семейном совете было решено остаться на даче. Печка отлично работала, дров хватало, и перезимовать можно было и в Подмосковье. Однако вскоре заболела Рита. Тяжело заболела. В тот злополучный день, Елена Сергеевна отправилась за пайком для всей семьи в ближайший районный магазин на автобусе. И когда подошла поближе к продмагу увидела страшную картину: огромная толпа толпилась у закрытых дверей в надежде получить свой кусок хлеба. Ни патруля, ни очереди, никого, кто мог бы оргнизовать бушующую народную массу не было. Очевидно, что продмаг был закрыт уже несколько часов, и хлеба все не было и не было. ЖЕНЩИНА Да, погоди ты, куда прешь. ДЕВУШКА Вы здесь не стояли. МАЛЬЧИК Мама, мама, иди сюда. МУЖЧИНА Куда, Вы прете, мамочки… БАБУШКА Наглые какие… Елена Сергеевна готова была развернуться и вернуться домой. Толкаться в общей толпе было неприятно, да и небезопасно. Однако неожиданно на площади появилась черная машина, по виду ЗИЛ. На переднем сидении виден был мужчина в пенсне и в шляпе. Толпа замерла, а потом кто-то все же узнал пассажира. Это был местный райкомовский работник Петухов.