– субстанции, которая окружала Олимп, а еще смешивалась с кровью богов и всех, кого они создали, давая им жизненную силу. Именно
эфир позволял нам чувствовать друг друга. В чистокровных было больше
эфира, чем в полукровках, поэтому чистокровные могли, подобно богам, контролировать стихии, полукровкам это было не под силу. Наше общество многие тысячи лет было разделено на страты, потому что чистокровные всегда ставили себя выше полукровок и еще год назад считали их рабами, просто потому, что генетически тем досталось меньше божественной субстанции.
Но смерть уравняла всех, превратив в зловонное кровавое месиво.
Я снова взглянул на раскрытые двери, у которых застыли Стражи. Они боялись войти в здание – я практически ощущал кисловатый привкус их страха у себя во рту. Уголки моих губ приподнялись в легкой улыбке. Они знали, что здесь я. Они тоже чувствовали меня, но я был совсем другим.
Я был полукровкой, а еще Аполлионом – ребенком чистокровного и полукровки. Такой союз многие тысячи лет пребывал под запретом, потому что Аполлионы обладали гораздо большей силой.
И я всегда опережал и тех, и других, обнаруживая места, где укрывались предатели. Так что Стражам обычно оставалось зачищать последствия, что, конечно же, приводило их в полный восторг.
Первой в здание вошла женщина-полукровка. В такой же униформе. Черные волосы собраны в аккуратный высокий пучок. Старше меня – лет тридцати пяти. Стражи редко доживают до такого возраста. Полукровка застыла в дверях – темная кожа посерела – и сжала в руках кинжалы из титана, словно ожидая, что из кровавой массы выскочит чудовище.
Потом женщина-Страж подняла голову, и свет ламп упал на ее широкие скулы. Под ее правым глазом виднелся неровный шрам – кожа там была чуть светлее. Заметив меня, женщина замерла.
Я улыбнулся шире.
В помещение, практически сшибая полукровку с ног, ворвался еще один Страж. Увидев меня, он прошептал:
– Сет.
Страж произнес мое имя так, словно обнаружил чудовище у себя под кроватью, и это мне даже понравилось. Один за другим в дверях возникли еще два Стража. Пятый, изучив, как я поработал над интерьером, согнулся пополам и, опершись руками о колени, расстался с ужином.
Мило.
Многие тысячи лет наше общество существовало втайне от смертных, соблюдая так называемый Кровный порядок