Что касается самой страны, то Пруссия производила приятное
впечатление, несмотря на недавно прошедшую войну. Признаюсь, её
последствий я не заметил. Дороги здесь хороши, как почти во всех
немецких землях, народ опрятен, города чисты и нет никаких следов
разрухи. А ещё меня удивил Потсдамский дворец, вернее, оказанная
встреча.
Представьте себе, что на подъезде к городку вас останавливает
целый эскадрон прусских кирасир. Я даже малость оробел, уж
настолько они выглядели внушительно. Мы снова вышли из возка и
ожидали развития событий. Судя по тому, что Панин не беспокоился, а
Алонсо иронично улыбался, рубить в капусту нас сегодня не
собирались.
Подскакавший в одиночестве офицер был молод и, безусловно, ярок.
Огромный жеребец, золотая кираса, мундир молочного цвета, высокие
сапоги и двууголка с белым пером – всё вместе создавало
великолепный образ! Эдакий галантный рыцарь нового времени.
-Кузен, рад видеть вас на прусской земле! Надеюсь, дорога была
не очень тяжёлой? – прозвучал звонкий голос юнца, а сам он
улыбнулся.
Чую, что он немного иронизирует, но без злобы. Да и не будешь же
выяснять отношения с кронпринцем. А судя по форме, нас встречают
знаменитые «Garde du Corps[3]», по словам
графа, лучшая конница в мире. Что касается молодого офицера, то это
мой двоюродный брат и будущий король Пруссии – Фридрих
Вильгельм.
Далее случился небольшой конфуз. Два молодых адъютанта подвели
осёдланного коня, а кузен предложил далее следовать верхом. А я
снова возблагодарил бога за то, что он послал мне дона Алонсо.
Испанец ещё в Санкт-Петербурге начал учить меня верховой езде.
Продолжили мы в Брауншвейге, и уже в Гессене мне пригодились
приобретённые навыки. Только моя езда на весьма спокойной кобылке,
вызывала улыбки окружающих. Здесь же привели настоящего боевого
жеребца, вызывающего у меня страх.
Но делать нечего, пришлось взбираться в седло. Благо мои штаны
вполне подходят для верховой езды, без опасности натереть себе
некоторые места. Их бы ещё подшить кожей, но это в будущем. Вообще,
немцы вначале посмеивались над русским кафтаном и штанами. Но затем
оценили простоту и удобство моей одежды. Да и не назвал бы я свои
расшитые различными узорами наряды обычными. Ведь были ещё шёлковые
рубахи, необычные шапки и мягкие сапожки с жёсткой подошвой. Я
старался придерживаться своих первоначальных замыслов, и могу с
гордостью сказать, что даже Панин задумался о смене своих
кюлотов.