Хельмуту Гедлеру было двадцать лет. Молодость и здоровье сражались в нём с привычкой впадать в уныние по любому поводу – ипохондрию в нём старательно культивировала мать. Лорна Гедлер ван Нек не очень хорошо представляла себе воспитательную сторону процесса материнства, поэтому безмерно баловала своих растущих детей. Она даже разговаривала с ними с гримасками и присюсюкиванием, ограждая от всех опасностей. Стоило Хелу или Бриттен приблизиться к плите, следовал окрик «Спички не трогай, обожжёшься!». На пешеходном переходе им следовало опасаться гадких машинок и брать маму за руку, по вечерам – без шапочек не выходить из дома. Бриттен взбунтовалась против гиперопеки ещё в десять лет, а Хел отдавался материнской заботе, наоборот, с удовольствием. И даже надевал шапочку.
Как следствие, к двадцати годам у него не было девушки, и прекрасное чувство самостоятельности ни разу не посетило его. Хел никогда не ходил в походы, не умел готовить, не имел друзей – короче, подошёл вплотную к взрослой жизни в полнейшей боевой готовности.
Хельмут учился в университете на третьем курсе, планируя стать ландшафтным дизайнером. На занятия и обратно его отвозил шофёр, ибо какая же мать позволит усадить за руль неразумное дитя. Однокурсники считали его весьма странным, но не травили, не подсмеивались, а всего лишь сторонились. Впрочем, инстинкты заставляли Хела заглядываться на девушек, однако получив однажды мощный и агрессивный отказ в духе «я найду занятие получше, чем сидеть в песочнице с великовозрастным младенцем и сосать из бутылочки молочный коктейль», проявлять инициативу не решался. Притом что внешними данными Хел был наделён совсем не плохими – крепкое поджарое тело, хотя и не мускулистое, светлые нордические волосы, карие глаза… Однако и это, и будущее наследство от отца не могло загладить впечатления от ответа, когда его приглашали на дискотеку, что «мама считает, мне надо ложиться спать не позднее девяти часов вечера, иначе я заболею». Незримый плащ репутации придурка Хельмут носил на своих плечах уже давно, не замечая и, как следствие, не тяготясь им.
С сестрой Хела связывали ровные отношения, тёплая и достаточно глубокая привязанность со стороны Бриттен побеждала ревность и нежелание делить с ней любовь матери. Сейчас, когда они остались одни, делить уже было нечего.