Дальше он жаловался на пенсию и на Ельцина, но ключевое он
сказал в старом начале. Старый Револьд, ещё только вчера говоривший
с Ремезовым, был мёртв, сосед лично видел, как выносили чёрные
после пожара останки.
А ведь старик не говорил соседям, что работал в КГБ, хитрил.
— А бумаги не видели? — спросил я на всякий случай.
— Какие?
— Ну может быть, какие-то кипы бумаг? Старые дела, папки, всё
такое…
— Ничё такого не видел. Да и какие бумаги? Старый он был, бухал,
но, — тут дед хитро усмехнулся. — Бабу-то молоду себе завёл.
— Какую бабу?
— Да ездила к нему, он даже не пил эти дни.
Слава, куривший рядом с БМВ и слушавший разговор, вдруг свистнул
и показал мне на другой конец улицы. Там только что скрылась жёлтая
машина, иномарка, но модель я не рассмотрел.
— Сюда ехала, — сказал Слава. — А потом нас увидела и
развернулась. Жёлтая ауди.
— Точно ауди?
— Похоже, но не уверен.
От деда удалось только выведать, что к старику Револьду
приезжала молодая женщина на жёлтой машине, пару недель как. Больше
ничего.
* * *
Пришлось возвращаться. Странно, что Кузьмичёв ничего не сказал о
погибшем Револьде, он точно должен был знать, что погиб ветеран
КГБ, особенно тем, которым интересовался его шеф.
И бумагу он не нашёл. Я плохо знал майора Кузьмичёва, не
понимал, какой это человек и что он хочет. Но полагаться на него не
буду, а то мало ли, вдруг он решил поработать с коллегами из центра
и кинуть Ремезова.
А это значит, что силового прикрытия у меня не будет. Дальше
сам, пока Ремезов не вернётся к работе. Впрочем, я не приучался к
хорошему, и большинство проблем мы решали сами, подключая остальных
по необходимости. Сейчас такой же случай, хотя будет сложнее.
Покушение может быть и на меня. Повсюду буду ездить с
вооружённым Славой, а в заплечной кобуре держал не служебный ИЖ, а
тот ПСМ от Ремезова. Несмотря на габариты, это опасное оружие.
Ослабленный патрон ИЖ вполне мог не пробить зимнюю одежду, а вот
ПСМ, по словам Жени, прошивал лёгкие бронежилеты не хуже ТТ. Не зря
же мне его подогнал полковник, пусть будет при мне на самый крайний
случай.
Вернулся в гостиницу. Едва мы дошли до номера, как Слава полез
под куртку, завидел человека в чёрной кожанке. Но оружие не
доставал.
— Максим Михалыч, — отозвался тот с лёгкими блатными
интонациями, демонстративно держа руки на виду. Во рту он гонял
жвачку. — Меня послал Виктор Владимирович, хочет с вами
переговорить сегодня вечерком, часиков в восемь, в ресторане внизу.
Сможете?