— А то, — он усмехнулся и погладил кошку. — Револьд внучку
любил. Наверное, единственный человек, который ему близок был, за
всю его жизнь. Он и купил ей машину.
— И откуда у него деньги были? Ремезов говорил, он старый
коммунист.
— Серёга его не так хорошо знал. Тут смотри… — Латыпов прикрыл
глаза. — Револьд ещё летом продал чьё-то досье в Новозаводск
местной братве. За хорошие бабки и за машину. Кому — не знаю, вроде
этому, как его... Гоше из ваших, он с ним возился раньше одно
время. Но это слухи, точно не знаю.
— Я про эти досье и пришёл поговорить. С Револьдом виделся
Ремезов, старик сказал, что у него есть что-то интересное на Эдика
и на Витю Батумского.
— Невозможно, — он помотал головой. — Оба воры в законе, на
контакт не шли, им и не положено. А что материал... так кому сейчас
дело, что они при Союзе воровали?
— Ремезов видел расписку, в которой Эдик написал, что будет
стучать Горбаню.
— Иди ж ты! — Латыпов заметно удивился. — Где она?
— Пропала, но это была копия. Возможно, у Револьда осталось
что-то ещё. И что-то есть у самого Горбаня, раз он приказывает
вору. А вот если найдём что-нибудь на Батумского… если это
действительно полезно, то… ему придётся говорить. И он скажет
всё.
— Надо найти, — пожилой подполковник поднялся и подошёл к шкафу.
Движения стали энергичнее. — Если уж Эдик стучал, то Батумский тем
более будет. Я Револьда хорошо знал, и внучку его несколько раз
видел, недавно тоже. Вредный он был тип, бухал как не знаю кто, но
посоветовать мог много полезного. Ездил к нему в гости даже, он на
меня ругался, но принимал. А вот Ремезов ездил редко, только по
делам, и Револьд обижался за это. Так, где же она?
Он рылся в бумагах, и вскоре нашёл старую записную книжку с
потёртой обложкой и знаком Олимпиады 1980 года.
— Внучка Револьда под другой фамилией живёт, — сказал он. — Он
хитрый, по документам-то у него детей нет, он своего сына на брата
записал, и внучки у него как бы и нету.
— Почему?
— Хитрил он так, всегда хитрил. Как развалилось всё,
паспортистке денег занёс, она ему другой паспорт сделала, а старый
у него остался. У него этих паспортов...
— И кто она? Почему никто не знает про неё?
Латыпов тем временем листал страницы, что-то выискивая.
— Она журналисткой в Москве работает, недавно в Читу вернулась,
и старик намекал, что она готовит что-то крупное. Я к нему приезжал
две недели назад, а она там была, всё по работе его спрашивала.
Материал искала, а он на неё орал, мол, не публикуй пока, подожди с
этим, пока просто пиши. А вот когда Советский Союз снова будет, вот
тогда всех их разоблачим, б**й этих и п***в.