— Мне, пожалуй, уже пора, — сказала она, когда сочла, что настал
приличный момент для отхода.
— Провожу тебя до падика? – не столько спрашивая, сколько
утверждая, сказал парень.
— Нет, только до остановки троллейбуса, — испугавшись еще одного
незнакомого и явно чреватого новым «кринжем» слова, поспешила
ответить Ива. – Она тут в двух шагах.
Пока ждали троллейбус, Ива нервно кивала, слушала неумолкающего
парня и посматривала в конец улицы, ожидая вожделенный транспорт.
Погода сменила гнев на милость, и резко потеплело. Ветер мел по
улице пыль, оставшуюся после буквально вчера стаявшего снега. Ива
постепенно проваливалась в задумчивость, воспринимая речь ухажера
как белый шум, неотделимый от прочих шумов города.
— Ты чо молчишь-то? Так когда наш следующий дэйт будет? –
прервал ее размышления кавалер.
— Мне кажется, что можно остановиться на одном, — выдавила из
себя Ива, глядя на спасительно приближающийся троллейбус.
— Чо это?
— Понимаете, — косясь на открывающуюся дверь, промямлила Ива с
некоторым злорадством, — культурная пропасть между нами не
оставляет шанса даже на экспериментальный симбиоз.
— Чо?
Но тут Ива влетела в троллейбус, и дверь за ней закрылась.
Транспорт тронулся, и ошарашенно глядящее на девушку лицо парня
поплыло назад. Через десять секунд и второй кавалер был отправлен в
черный список, и Ива облегченно выдохнула.
«Ну не могу я так, — мысленно вела спор с матерью Ива, — дело
ведь не в петрушке или «кринже». Просто если ни душе, ни сердцу не
за что зацепиться, то зачем? Я хочу бабочек в животе. Живых,
порхающих, а не засушенных и помещенных под стекло трупиков. Я
хочу…»
Однако собрать воедино все свои фантазии и сформулировать их Ива
не могла. Разве можно описать в нескольких предложениях всю
сказочность летней ночи? Или чувство первой влюбленности? Или свой
самый волшебный сон? И даже если сформулировать, то как потом
применить эту магическую формулу к жизни? Но ведь надо что-то
делать? Ведь надо же?
Сегодняшний день. Анарамария.
— Но ведь надо что-то делать, ваша милость! – продолжала
беспомощно блеять графиня, снова вцепившись в рукав Ивы.
— Что-то надо, конечно… — лихорадочно размышляя, пробормотала
Ива.
После чего застучала кулаком по двери.
— Эй, откройте! Помогите! Нас тут заперли!
Девушки синхронно приложили ушки к двери и прислушались. За
дверью стояла мертвая тишина.