Чужая. Запретные чувства - страница 9

Шрифт
Интервал


Вопреки моим опасениям она не ругается. Ее голос взволнован, она перепугана. И я виню себя в этом.

Это был очень импульсивный поступок. С моей стороны это было так необдуманно. Я лишь о себе думала!

— Я скоро буду дома, мам. Завтра встретимся, и я все тебе расскажу. Только Игнату, пожалуйста, не говори. С ним я обязательно объяснюсь.

Сбрасываю звонок, когда на кухню входит Петр. В его руках черное платье-майка и спортивный костюм. Мой выбор падает на второй вариант, но отец подруги опережает и протягивает платье.

Я молчу беру его и иду переодеваться. Волосы почти высохли, без укладки они вьются, глаза уже не такие красные. В целом, состояние мое тоже намного лучше. Разговор с мамой как гора с плеч, он успокоил меня, я чувствую себя более решительной. Теперь я точно знаю, что мне нужно делать, и как я буду действовать дальше.

Завтрашний день я начну с нового этапа, я начну его с ЗАГСа.

Когда я выхожу из ванной в черном платье, Петр застывает на месте. Его взгляд медленно скользит от пальчиков моих ног до самой макушки. Я впервые ловлю на себе такой странный и несвойственный этому мужчине взгляд. В воздухе снова чувствуется напряжение.

Прихватив свое свадебное платье, ныряю в туфли. Телефон снова вибрирует. Это или Лена, или Игнат. С подругой я очень хочу поговорить, но еще не придумала, что скажу ей.

Наверняка Петр не захочет, чтобы кто-то узнал о его участии. С Леной я непременно объяснюсь, но если звонит Игнат... С предателем разговорить не хочу!

Мы спускаемся к машине. Я прошу Петра подвезти меня к мусорным контейнерам. Он кивает, но удивление застывает на его лице.

— Проводить? — усмехается, когда я открываю дверь машины.

— Нет.

Роскошное, дорогое, сверкающее даже в свете ночных фонарей платье, о котором мечтает любая невеста… оно прекрасно смотрится на помойке.

Петр смотрит на меня с интересом, когда я возвращаюсь в машину. На его лице снова появляется загадочная улыбка, но до конца разгадать я ее не могу.

— В общем, у нас такой план, — уверенно говорит он, когда мы въезжаем во двор моего дома. — Я поднимаюсь с тобой, чтобы убедиться, что все хорошо. Рассерженного мужа, если ему хватит смелости заявиться сюда, возьму на себя. Если по-хорошему не поймет, то у тебя будет два варианта.

— Какие? — хлопаю от удивления ресницами, широко раскрыв глаза.