– Как обычно, молоко и мирквист в Зал
советов. Сейчас, – коротко распорядилась Кассия, глядя в
потолок.
Арманд ушел, а она осталась нежиться под
одеялом, раскинув руки в стороны, размышляя о том, как хорошо жить
в безопасности. Не нужно думать о том, что ты будешь есть завтра, и
где будешь спать. Можно смело закрыть глаза, не боясь, что тебя
убьют или изнасилуют. Понять это мог лишь тот, кому удалось
подняться из грязи, сменив деревенский амбар на надежную
крепость.
В
покоях, где она жила стояла роскошная кровать с балдахином и
дорогая мебель из ценных пород дерева. Сложенные из каменных плит
стены покрывали узорчатые гобелены. Встав с кровати, Кассия
направилась к стеллажу, тянувшемуся вдоль левой стены. Полы льняной
камизы мягко шуршали по ворсистому ковру. Остановившись на полпути,
она оглянулась, посмотрев на коллекцию из двенадцати мандолин,
висевших за стойкой с доспехами. Струны для каждой специально по ее
заказу были изготовлены старым способом из прямой кишки болотного
червя. После оснащения ими инструмента, мелодии приобретали более
мягкое, насыщенное звучание. Перебирая тонкими пальчиками воздух,
она притворилась, что играет на одной из них. Иногда, в часы тоски,
от слез спасала только музыка, на которую тоже частенько не было
времени.
Повернувшись к стеллажу, она стала изучать
содержимое многочисленных полок и секций. Все эти вещи были хорошо
ей знакомы, и каждая была на своем месте. Здесь лежали только
редкости, вроде золотых статуэток Нисмасса, изогнутых суранских
кинжалов, изящных колец из костей, металлов и дерева в ритуальных
каменных чашах, пыльных книг по крафтингу, инженерии и алхимии,
древних головоломок и подзорных труб, инкрустированных золотом и
усыпанных драгоценными камнями человеческих черепов с огромными
черными жемчужинами вместо глаз, редких эликсиров и эссенций,
действие которых никому не было известно, волшебных бол, украденных
у гамеланцев и нисмантов, глиняных табличек с непонятными
письменами и много других реликтовых предметов, извлеченных из
древних гробниц и глубоких пещер.
Каждое утро она начинала с созерцания своей
коллекции – символа ее величия. Орвальд, Мариус и Геттельберг могли
похвастаться большим состоянием. Реман II был славен
безграничной властью. Аббат Виман обладал магической силой. Однако
ни у кого из них, ни у одного человека на острове, не было подобной
коллекции. Это были не просто редкие вещички. Её в принципе не
интересовали дорогие, но бесполезные побрякушки. В отличие от
городских потаскух, любивших сверкающие камушки, и сельских шлюшек,
привыкших брать, что суют, она понимала, что прекрасное красит
отсутствие украшений, потому и собирала предметы, достойные своей
исключительности, отличительной чертой которых была не внешняя, а
внутренняя красота.