Готамерон - I. Новый мир - страница 63

Шрифт
Интервал


О том, что приходится иметь дело с врагами, Грог понял давно и не жалел об этом. Жить в сарае с толпой головорезов было проще, чем с восхода до заката работать на отцовской ферме. Да, родители едва ли были счастливы в тот день, когда узнали, что их единственный сын променял плуг на меч. Рудольфу и Марии приятнее было пасти овец и возделывать почву. Они и теперь работали на одной из губернаторских ферм у подножия Серой Хельмы, добраться до которой из долины было непросто.

Сквалыга заплатит нам сполна, – пробасил бородатый громила с блестящей лысиной. – Все видели, как я того жука разрубил? Он еще так смешно…

Заглохни, Брик! – осадил его рыжебородый здоровяк в остроконечном шлеме, вытирая об сапог кривой тесак. – Ты не один махал топором. Все сегодня отличились. Вот только жук, сидящий в гнезде неподалеку, не заплатит тебе лишнего за то, что ты выполнил свою работу.

Точнехонько, Скиф! – поддержал другой наемник. – Этот навозный жук даже жене на тряпки лишний золотой не даст.

Ага. Говорят, что золотишко возбуждает его похлеще девок, – хохотнул кто-то.

Тогда крестьяне нам заплатят. Они всегда платят. Да, Грог?

Чаще натурой, – добавил громила Балдур.

Наемники вокруг поддержали их дружным ревом, от которого кроны соседних деревьев тотчас опустели. Под испуганное карканье ворон, Грог скупо улыбнулся. Он хорошо помнил время, когда ему с родителями приходилось терпеть поборы таких шутников, но хуже всего было то, что мерзавцы постарше тоже это помнили, и частенько его подкалывали.

Вяло махнув рукой, Грог вместе с товарищем зашагал к роще. Барон рассчитал верно, три года назад сделав его главой охраны. Наемники на ферме нуждались в уверенном лидере, крестьяне принимали его за своего, Орвальд в итоге получал надежную защиту и от тех, и от других. Сам Грог недолюбливал землевладельца, но считал жадного толстяка вынужденным злом. Без железного кулака барона фермерское хозяйство в долинах пришло бы в упадок, развалившись под натиском бандитов, «муравьев» и вечно голодных подёнщиков.

Что нахохлился, брат? – вырвал его из дум задорный глас.

Размышляю.

Ну вот, снова начинается, – промямлил наемник, передразнив его меланхоличный тон. – Я такой правильный, честный и благородный. Ниргал меня разорви, я же прирожденный рыцарь! Что я делаю среди этого немытого сброда? Все ради семьи… Ага?