Даже тогда в его сердце ничего не
ёкнуло. Лишь спустя двадцать лет к нему пришло озарение, а после
первого убийства еретика мрачное удовлетворение пришло в
болезненный разум Торквемада. А вслед за этим пришло и самое
фанатичное понимание своего долга. Он продолжал убивать еретиков,
вынося приговоры даже за самое малое нарушение Священных Текстов,
чувствуя что делает то, что должен.
А если он этого не делал... то
начинал злиться, в том числе и на себя. Торквемада буквально
начинал ещё сильнее сходить с ума, его начинало трясти, он начинал
причинять вред себе или другим. Лишь каким-то чудом духовному
наставнику удалось направить его на рациональный путь, отправив
подальше и туда, где окружением юного дознавателя и будущего
инквизитора станут те, кто точно заслуживает смерти.
– Как ты поддался Хаосу? – спросил
Алор в моём разуме, проводя свой допрос параллельно битве.
– Я не поддался, – искривившись в
безумной улыбке ответил Торквемада и начал смеяться во внезапно
нахлынувшей истерике. – Нет, не поддался, я служу только Ему и живу
лишь ради Него, ведь более никому до меня дела нет. Только Он
достоин, только Он...
Воспоминания Торквемады и его
личность были изрядно испорчены как скверной, так и просто
психическими заболеваниями. Но в целом рациональное зерно доставать
удавалось и его прошлое уже лежало передо мной на блюдечке. Как
память на детали у него была крайне цепкая, правда ещё и ОКР к
этому в комплекте шло, из-за чего потряхивало даже меня. Всё же
проблема Торквемада была не только в его душевном состоянии, но и в
физиологическом, ведь подобное всегда взаимосвязанно.
– Как бы самому тоже психом не
стать... – прошипел я, чувствуя что кортизола во мне слишком много
и бесить меня начинает каждая мелочь, как и нервный тик не особо
радовал.
Но так или иначе пламя было спущено
с поводка и безумным потоком оно вытекло из шара над моей головой.
Очищение оно несло всем на своём пути, забирая жизни всех без
разбору. Осквернённые души становились топливом этой... вне
сомнения магии, которая принималась окружением за дарованную мне
Богом-Императором силу.
Мне было немного страшно
пользоваться способностями Торквемада, но выбора у меня особо и не
было. Так что приходилось мириться даже с тем, что это пламя жрало
мою душу и облизываясь, то и дело пыталось коснуться моих
отголосков, включая тех, кто не мог сам себе защитить. Так что
приходилось прикрывать и их.