Настолько сильно они не ссорились достаточно давно, но
казалось в их отношениях все пошло наперекосяк с самого назначения в Новый
Вавилон. Этот город приправил их связь пеплом еще до того, как они в него
перебрались. Костью в горле для Ханта стало ее вампирское прикрытие, а с какого
момента все изменилось для Карины? С бронзового взгляда, глядящего прямиком из
прошлого?
Даррел схватил подушку, с силой сжимая материал до треска
ткани.
— Карина, пойми, я делаю это ради нас обоих. Если я перейду
грань, я могу не вернуться. Я хочу защитить нас обоих. Одержимость – это не то,
что тебе понравится, поверь мне.
— Одержимость не возникает из-за человеческого секса,
Даррел. Я тоже работаю в отделе по расследованию сверхъестественных
преступлений, если ты забыл, я знаю, что такое одержимость, — ответила она,
поджав губы. Он действительно считал ее идиоткой? Не выдерживая возникшего
напряжения, Тайт поплелась в сторону ванной: нужно было отвлечься, привести
себя в порядок и начать работать.
— Одержимость возникает от потакания низменным страстям, —
почти прорычал дэв, Карина обернулась, замечая, как заискрил его взгляд. — Ты
просто не осознаешь всех сложностей и опасностей моей сущности. Может быть, ты
все еще не готова к этой истине.
В очередной раз проскочившее в его словах пренебрежение
окончательно сорвало чеку ее терпения. Наплевав на всё, женщина покрепче
прижала к себе изрядно надоевшую простынь и вернулась к кровати, приближаясь к
мужчине, чтобы внимательнее заглянуть в его глаза:
— Может быть, это ты не готов принять меня такой, какая я
есть? Рассвело. Я иду работать и тебе советую.
Холодное лезвие как мягкое масло разрезало контрольную ленту
на последней почтовой коробке. Карина отбросила кухонный нож и распаковала
посылку, освобождая из пластикового контейнера плотные синие папки. Файлы были
помечены простыми, но информативными номерами: 48-312, 48-313 и 48-314.
Делопроизводственный шифр сотруднику “Нексуса” даже не требовалось разгадывать:
сорок восьмой год, код “3” – убийство вампира, последние цифры – порядковый
номер жертв. Три трупа, каждому из которых присвоена личная засекреченная папка
– почет, вряд ли кому-то бы то ни было пришедшийся по душе. Мимо небоскреба в
предельной близости от окон пронесся аэроавтомобиль, Тайт вздрогнула от скрипа
стёкол, роняя последнюю папку: по каменному полу разлетелись следственные
снимки. Мраморное лицо мертвеца застыло в зловещей маске, не поврежденное
радиационным фоном дюн на окраине Нового Вавилона, но щедро отмеченное иными
символами смерти. На его шее, рядом с прокусом, зияла глубокая рана, словно его
кто-то рвал зубами… или же клыками? Женщина опустилась на колени, собирая
фотографии. С каждым новым снимком рана занимала все больше пространства в
объективе.