Глаза Эла загорелись недовольством.
— “Вечная жизнь” это прихоть, порожденная жаждой выгоды, и
раса не определяет, но влияет на поведение, господин… Редей, — ответил он,
твердо стоя на своем. Дезсо усмехнулся, пригубляя шампанского. Хант назвал его
фамилию, значит точно понял, кто стоит перед ним.
— Как забавно. Я
всегда считал, что бессмертие — это просто другой путь к поиску наслаждений и
познанию себя. Вам, вероятно, так сложно сосуществовать со своей… — князь
бросил на Карину характерный взгляд, она смотрела на него без утайки в ответ,
надеясь, что в ее глазах видны всевозможные муки, которые только можно
представить. — …возлюбленной. Вы ведь такие разные, если помнить о вашем
отношении к “асурскому роду”, даже несмотря на эксцентричность нашего века.
Даррел плотно сжал челюсти, на его щеках заходили желваки,
но он все же сохранил лицо. Дэвы похоже совершенно потеряли нить повествования,
но продолжали следить за разговором из чувства общности с сородичем,
ввязавшимся в спор с асуром, и банального любопытства.
— Порой бывает сложно, — исключительно вежливо ответил Эл,
стараясь не выдавать ни капли раздражения. — Но я стараюсь работать над тем,
что нас различает.
Если Хант внешне оставался относительно спокоен, то Карина
была готова взорваться изнутри. Медленно переводя внимание с Даррела на Дезсо и
обратно, вампир не прекращал ухмыляться из-под густой бороды, бронзой взгляда
оценивая, буквально оценивая дэва перед собой. Тайт пыталась судорожно
соображать. Князь казалось уже стал неизбежным элементом её судьбы, тем самым
призраком, который никогда не исчезал. И с этим нужно было что-то делать.
Срочно.
— Прошу прощения, наверное, мне нужно отлучиться, —
произнесла она, напрягая голос как тугую струну. — Мое появление несколько
нарушило настроение вашей беседы, поэтому я пока побеседую с остальными
гостями. Было приятно познакомиться.
Избежав столкновения с Корвин, стоящей с князем под руку,
Карина развернулась и направилась вглубь зала, придерживая подол норовившего
застрять между ног шелкового платья. Оставалось лишь надеяться, что Даррел
сумеет хоть как-то восстановить к черту испорченный план.
В туалетной комнате преобладала интимная тишина, лишь время
от времени доносились звуки из зала галереи – тихий смех, приглушенные
разговоры и отзвуки музыки. Окрашенные в светло-зеленых тонах стены, мягкий
приглушенный свет и зеркала, много зеркал. Едва Тайт ворвалась в комнату,
моментально заметила в отражении как подвел ее шелк: затвердевшие соски
отчетливо виднелись сквозь тонкую материю. Алая лента от платья на шее душила
ее, Карина приблизилась к одному из зеркал, упираясь ладонями в белый мрамор
подиума для раковин, и начала обратный отсчет. На десятой секунде дверь
открылась, он вошел высокий, могучий и одновременно элегантный, будто сошедший
с готического полотна на современный лад. Ее голубые и его бронзовые глаза
встретились в отражении, на губах князя играла загадочная улыбка.