Дикий вопль был слышен далеко за пределами района, но почему-то
он был схож с криком самки лося во время гона и несколько обитавших
в ближайшей округе особей, решили выдвинуться к объекту любви
незамедлительно. Говорят, что в СМИ еще долго крутили новость о
лосях, которые вышли близ супермаркета и почти неделю никуда не
уходили, не боялись людей, и охотно с ними позировали и даже ели с
рук, пока потерявшие их самки не стали звать их обратно.
Разочарованные рогатые мужчины из собственнических интересов «а
вдруг их дам уведут» выдвинулись в обратный путь.
Я шёл по дороге в сторону остановки, а в кармане тоскливо
звенела последняя отложенная на проезд до дома, мелочь.
А дома… А что дома: дома ждал голодный кот и пустой холодильник,
и, возможно, хозяйка квартиры, а может, и нет, время было уже
позднее… Не будет же она ждать меня возле двери полночи. Хотя…
Клара Леопольдовна была способна и не на такие подвиги. В пору
своей юности она занималась альпинизмом и была вполне уважаемой в
определённых кругах старушкой на выданье. Что не мешало ей красить
волосы в разные цвета, носить пирсинг и восхищаться новой
постановкой в оперном театре, куда ее с периодичностью раз в месяц,
активно зазывали новые кавалеры.
Кстати о старушках…
— Сынок, ох... Сынок, помоги... — откуда-то сбоку из кустов,
раздался тихий жалобный голос, который я сначала даже и не
расслышал.
Аккуратно подойдя к обочине, я взглянул вниз и увидел бабушку в
белом платочке, завязанном на манер банданы. Старушка стояла в
низине и тянула, что было сил, меланхолично жующую траву и никуда
не собиравшуюся уходить, небольшую, пятнистую коровёнку.
— У, зараза рогатая, ну что ты уперлась-то, пошли домой. А то
сожрут тебя бомжи, и не жевать тебе вкусной травы, да не давать мне
молока, — причитала бабулька. — Ну что стоишь, окаянный, не видишь,
заглохли мы… Помоги нам уже, сынок, из канавы этой проклятущей
вылезти, — пуще прежнего взмолилась женщина. И пока я соображал,
каким образом я могу ей помочь вытянуть из канавы корову, она, не
прекращая, причитала.
— Я сейчас… Сейчас… Только спущусь… — прокричал я, осматривая в
кромешной тьме, спуск.
Аккуратно шагая, чтобы не поскользнуться на мокрой траве,
прыжком преодолев последнее расстояние, я уткнулся носом в тёплый,
мохнатый бок коровы.