(14)
- Однако, Николай Карлович добавил,
что если в египетских и отчасти суданских делах мы более-менее
ориентируемся, как и в том, что происходит в Абиссинии, то
центральная Африка и район Великих Африканских озёр - Танганьика,
Виктория, Ньяса, - как и территории, лежащие к западу и юго-западу,
для нас сплошное белое пятно. А ещё - посетовал, что среди
многочисленных исследователей тех земель, всех этих Стэнли,
Ливингстонов и Бёртонов нет ни одного подданного Российской
Империи.
Последнюю фамилию Юлдашев произнёс с
особым нажимом. Вениамин немедленно насторожился – обладатель этой
фамилии содержался сейчас в секретной камере Алексеевского
равелина. В своё время Остелецкий приложил руку к тому, чтобы
англичанин оказался за решёткой, да и потом немало времени потратил
на его дело. С тех пор прошло не меньше полутора лет – материалы
допросов, надлежащим образом оформленные, лежали в папке тайного
архива юлдашевского департамента, а сам подследственный сидел в
одиночной камере, куда ему исправно доставляли книги и пищу из
лучших столичных трактиров – граф высоко ценил важного пленника и
не собирался морить его в заточении. О суде, разумеется, речи не
заходило – даже министр иностранных дел не знал, что Ричард Фрэнсис
Бёртон, знаменитый путешественник, литератор и учёный,
прославившийся в числе прочего поисками истоков Нила, предпринятыми
вместе с Джоном Спиком, содержится в двух с половиной верстах от
его кабинета на Мойке, на другом берегу Невы, за крепкими стенами
Петропавловской крепости.
- Долже отметить, что министр не
совсем прав. – сказал Остелецкий. – Разумеется, главные достижения
в исследовании Центральной Африки принадлежат упомянутым особам,
однако наш след там тоже имеется. Василий Васильевич Юнкер
исследует африканский континент с семьдесят пятого года – побывал в
Ливийской пустыне, в Судане, в экваториальной Африке. Сейчас он,
если мне память не изменяет где-то возле Великих озёр; правда,
сведений от него давно не поступало.
- Что вы говорите? Любопытно, и
весьма… – Юлдашев удивлённо поднял бровь. – У меня как-то из головы
вылетело. Действительно, припоминаю что-то такое…
Вениамин усмехнулся – про себя,
разумеется. Была у его патрона такая привычка: он как бы между
делом упоминал какое-нибудь обстоятельство, факт, фамилию, после
чего некоторое время к ним не возвращался. А потом снова поднимал
эту тему с тем же сотрудником, выясняя, насколько понятлив тот
оказался, сумел ли потратить отпущенное время на то, чтобы овладеть
информацией о предмете во всей её полноте. Вот и на этот раз – дней
десять назад Юлдашев упомянул о британских, немецких и прочих
экспедициях в Чёрную Африку, ожидая, что умница Остелецкий
подхватит мысль на лету и предпримет все необходимые действия.