Впрочем, к чему гадать впустую? Даже
если ему удастся справиться с конвоем и бежать – куда он денется в
чужом городе? Да, русский язык он знает в совершенстве, говорит
практически без акцента, чему не раз удивлялись допрашивающие его
чины, но одного языка мало. Ему совершенно незнакомы местные
обычаи, нравы – да что там, он даже не знает, сколько стоят товары
на рынке, как обращаться к приказчику в лавке или как нанимать
извозчика, не говоря уж о правилах поведения, характерных для
разных сословий. Здесь – неважно, на центральных улицах или в
городских трущобах, он будет белой вороной, и хорошо, если
продержится на свободе хотя бы сутки…
(19)
Восполнить эти пробелы в знаниях за
время заключения не было ни малейшей возможности! Надзирателям было
настрого запрещено разговаривать с особо важным узником, даже
распоряжения они отдавали, прибегая к языку жестов; среди книг,
которые ему приносили, не было ни одной, описывающий местную жизнь,
и административное устройство России, а так же её географию. или
географию Российской Империи. С последней он был немного знаком и,
обдумывая планы побега – увы, иллюзорного, - давно уже решил, что
если повезёт, уходить он будет не на север, через Финляндию, к
границе Швеции, и не на запад, в Польшу. Нет, он направится на юг –
постарается добраться до Бессарабии или Кавказа, а там его
внешность, знание румынского, турецкого и арабского языков
несомненно, помогли бы надёжно затеряться и покинуть пределы
Империи. Но на эти окраины надо ещё попасть – а как это сделать без
денег, без нормальной гражданской одежды? И, главное, без единого
знакомого, к которому можно было бы обратиться?
В своё время мужчина изучал историю
самых известных побегови знал, что при некотором везеии можно
выбраться откуда угодно. При одном-единственном условии – если
снаружи, на воле беглеца ждут сообщники, готовые спрятать, оказать
помощь, снабдить всем необходимым хотя бы на первое время. Но увы,
в этой варварской стране рассчитывать ему не на кого – и уж точно
не на своих земляков, которых в Петербурге, несмотря на
испортившиеся донельзя отношения между двумя Империями, по прежнему
хватает. Допрашивающий его господин не отказал в себе удовольствии
сообщить, что на родине его тоже ждёт тюремная камера, а скорее
всего, петля. Подобных провалов разведчикам не прощают - как и тех
сведений, которые он вынужден был выдать на многочисленных
допросах. На последнем допросе узнику специально продемонстрировали
копии протоколов, переданные негласно его бывшему руководству – так
что иллюзий он не питал, с этой стороны поддержки ждать не
приходится. Наоборот, имей он неосторожность обратиться к
соотечественникам – его, скорее всего, пристукнут, как только до
соответствующего ведомства дойдёт, кто именно просит о
помощи...