Не-ет, «не надоть» нам такого счастья.
Дверь, как всегда, распахнулась неожиданно.
Плохо, что с этой стороны ручки нет.
Заглянул дюжий санитар, осмотрелся, а следом престарелый доктор,
вылитый Айболит, завел группу молодежи.
– Прошу вас, – велел Айболит молодой девице, шедшей первой.
– Мы находимся в палате номер шесть. Палата, как видим, женская,
рассчитана на четыре койки.
– На четверых больных, – ласково поправил Айболит.
– Ну да. Здесь у нас Надежда Константиновна Крупская, ее
величество Екатерина Вторая, Сонька Золотая Ручка и ясновидящая
Марфа Оплеткина. У каждой имеются сопутствующие заболевания,
частично связанные с так называемой «профессиональной
деятельностью», а именно…
– Достаточно. Продолжайте вы, молодой человек. Кто у нас
ясновидящая по образованию?
– Никто. Пенсионерка, когда-то окончила медицинское училище. Но
в 72 года все равно уже нет никаких профессиональных навыков, одна
болтология. В лучшем случае укол может поставить по старой памяти.
Поэтому она из фельдшера переквалифицировалась в ясновидящие.
– Благодарю за пояснение, – чопорно склонил голову старенький
Айболит и стремительно покинул палату.
Девица закатила глаза, постучала парня по голове и подпихнула к
двери. Молодежь молча вышла следом.
Дверной замок громко клацнул металлическим зубом напоследок.
Плохо все-таки, что ручка снаружи палаты, только на прием пищи
открывают. Плохо это, не по-людски.
Ясновидящая Оплеткина зажмурилась и поняла, что за стеной
куда-то повели соседку, тоска и обреченность свернули по коридору
направо.
«От судьбы не уйдешь. Припахали все же, ироды. Мне-то ладно,
немного коптить осталось … а ей-то всего лет тридцать. Намучается,
бедная…».
Оплеткина горько вздохнула.
Единственный путь, ведущий к истиной свободе и возможному
перерождению – запрещен. Только не от своей руки.
Каждая ясновидящая это знала с момента осознания своей силы.
Угомонились в палате номер шесть за полночь: то кровати
скрипели, то комар где-то противно звенел, то за стенкой что-то
уронили на пол.
Одна Оплеткина не могла успокоиться и неслышно подошла к
окошку.
Напротив, в здании детского корпуса, тускло светились огни
дежурных постов, разделяя все три этажа ровными квадратами. «Как
клеточки… клетки.»
Внезапный мощный выброс силы в детском корпусе изумил Оплеткину
до такой степени, что она сама не поняла, как оказалась на
подоконнике, вцепившись в решетку.