Вот, совсем недавно, видный партийный
деятель, соратник товарища Ленина, бывший руководитель Коминтерна,
товарища Зиновьев, перенес обширный инфаркт миокарда. Почти десять
дней врачи боролись за его жизнь, приезжали профессора из Германии,
когда же медики стали говорить, что товарищ Зиновьев пошёл на
поправку, какое горе! Повторный инфаркт, и тут уже медицина
оказалась бессильна. Какое горе! Какая трагедия! Какой светоч мысли
нас покинул! Какой великий человек лежал в гробу! Я лично стоял в
почетном карауле и даже нес гроб… немного.
А еще я предполагаю, что возникнет
возмущение национальных партийных организаций, потому что в
Конституции будет закреплен принцип окончательного отказа от права
этих образований на самоопределение и отделение от общего
государства. СССР – останется. А вот выход из него, как говаривал
Пятницын устами Кольцова «фигвам – народная индейская изба». И к
этому тоже надо быть готовым. Потому что окраинные нацики
обязательно голову поднимут. И тут их, эти буйные головы, надо
будет срубить. Жёстко и даже жестоко. Как-то интересно, что
словечки попаданца попали в его речь. Вождь это опять отметил и
удивленно хмыкнул.
Впрочем, сегодня ему предстояло
решить еще один кадровый вопрос. Человек. которого он вызвал, уже
почти двадцать минут мариновался в приемной. Прежде, чем его
пригласить на беседу, Иосиф Виссарионович открыл папку с
материалами, предоставленную Кировым. Он даже планировал на эту
беседу пригласить Сергея Мироновича, но потом передумал. Решил
освежить память. Так, сомнение в курсе товарища Сталина. Нет, не в
отказе от мировой революции, а о роли партии. И еще… надо понимать
национальные окраины, больше полномочий органам власти на местах.
Ограничение власти центра, только стратегические позиции. Больше
свободы – экономической! Ага! Хорошо, что не свободы как свободы!
Вообще и в общем. только экономической. Мол, планирование центра
наносит хозяйствам республик вред, поскольку только они, на местах
знают, как и что развивать. Ладно. Пусть Поскрёбышев его
приглашает. Закрыл папку. Дверь открывается.
- Здравствуйте, товарищ Сталин!
- Здравствуйте, товарищ Берия!
Присаживайся.
Было заметно, что Берия нервничает.
Он не знал, по какому вопросу его вызывают, поэтому прихватил с
собой довольно толстую кожаную папку с самыми разными бумагами,
только зря. Во время этого разговора бумажки не понадобятся. Не о
них будет разговор. И даже не о том проекте, который Берия сейчас
курирует.