Заметить не успела, а часы в кабинете
пробили десять часов утра. Легкое чувство голода дало понять, что
пора бы и подкрепиться, иначе проблем со здоровьем не оберешься. По
глупости своей ранее, в той жизни я после родов села на диету,
чтобы быстрее прийти в форму. В итоге первая простуда и сына
пришлось переводить на искусственное питание. Очень теперь жалею об
этом.
А тут и экономка пришла меня
искать.
— Новости из Нориджа! — Её лицо прямо
светилось от счастья. — Деток привезут к вечеру, какую комнату им
отвести, госпожа?
Припомнив о недавней услуге, я сняла
платок и протянула его Изабель.
— Не уверена, что Его Светлость
позволит им остаться в поместье, а не найдёт дом в Грейт-Ярмуте,
где бы они могли расти в семье, но я буду настаивать на том, чтобы
их оставить. Нужно решить, кто будет за ними присматривать. Есть ли
у вас кандидатуры на роль няни?
— Кристин Чардж может первое время за
ними присмотреть, а няню мы ещё ищем, Генри отправил лакея в город,
поспрашивать.
— Ясно, а Кристин справится? Всё-таки
маленький ребёнок?
— Она седьмая в семье, её младшие
братья и сёстры выросли у неё на руках, — заверила меня
экономка.
Это обнадёживало. Кивнула и заодно
напомнила про ланч. Немного рановато, но желудку не прикажешь.
— Принесите мне ланч, я очень
голодна. Что-нибудь сытное, но не жирное.
Кивнув, экономка удалилась. А я
поздравила себя с очередной решённой проблемой. Послушанием. Ранее
я бы не смела даже мечтать о таком. Взглянула на результат работы и
с удовольствием отметила, что половину стопок разобрала по
категориям: расписки, письма, карточки приглашений, деловые бумаги,
чертежи и наброски, гроссбухи и отдельно отложила надушенные, резко
пахнущие квадратики, запечатанные сургучом. Уж не любовница ли
напрашивается на очередное рандеву? Во всяком случае запах был
женский и количество подобных неподписанных посланий уже перевалило
за двадцать штук. Радовало — все они были нераспечатанными.
Как вдруг, мне в руки попала странная
анонимная записка на небольшом клочке бумаги. Прочитанные слова,
начерканные ужасным почерком, заставили застыть на месте: «Ваша
жена родила двойню».
— Так-так. — В комнату без стука вошёл тот, кого я желала видеть
меньше всего на свете. — Чем занята, жёнушка? А как же головная
боль?
Его ехидное выражение лица вызвало внутреннее отторжение, если
не сказать раздражение. Сделала над собой усилие и ответила
ровно: