— Иди давай! — лавочник махнул веером, прогоняя прочь странное
оцепенение, вызванное страхом перед предсказанием, которое возьми и
сбудься! И что ему делать тогда, искать эту Зазу, сломя голову? Ещё
чего! Да они сняли табор и уехали на следующий день, как обчистят
очередной рынок.
Опомнившись, торговец пощупал карманы и с ужасом обнаружил
пустоту. Ни фунта, ни шиллинга, ни пенса!
— Эй! — крикнул он неизвестно кому. А цыганок уже и след
простыл. Юркнули в ближайшую подворотню и побежали отчитываться
барону поскорее, чтобы получить от него свою положенную долю.
Сегодняшний день был, на удивление, насыщен для этих двоих. В
отрытом для посещений доме, где во внутреннем дворике на табуретах
стоял гроб, удалось вкусно покушать и для виду немного поплакать,
изображая скорбь по усопшей. Никто из родственников так и не
осмелился прогнать цыганок, боясь навлечь на себя страшные
проклятья. Поэтому карманы Азу, намеренно называющей себя не иначе
как Зазу, и Зары вместе с ней были полны разными печёными яствами,
поминальными булочками с яйцом и луком, маленькими кошельками с
мелочёвкой и вот теперь к этому улову добавились два кошеля, один
для размена, другой — монеты крупного достоинства.
Обе цыганки были довольны собой, шли, смеялись, и не подозревая,
что за ними от рынка увязался некто третий в их компании,
скрывающий собственное лицо капюшоном по самые ноздри. День обещал
быть щедрым на события, но не все жители города и его окрестностей
смогут узнать об этом наверняка.
Ветер разносил душистый аромат травы, овевал моё лицо, высунутое
в приоткрытое окошко кареты. Скорость движения была такая, что
пешком добраться быстрее, поэтому ни о каких сильных сквозняках
речи и не шло, но нянька Максимилиана, приставленная к нему будто
надзирательница, кривилась и смотрела осуждающе.
— Свежий воздух полезен, — оправдалась я.
И без того невыносимые отношения с ней достигли своего апогея.
Она фыркнула и посильнее укутала Максимку. Совесть кольнула, и я
прикрыла окошко. Не хватало ещё, чтобы он простудился как раз из-за
того, что вспотеет и его продует.
— Чем больше его кутаете, тем хуже ему будет привыкать к
перемене температур, — назидательно произнесла я, выдерживая
тяжёлый взгляд.
— Милорд распорядился глаз с вас не спускать, — подчёркнуто
вежливо ответила эта дама. Лет ей было чуть больше сорока. Понять
бы, кто она такая? Аристократка? Или просто чопорная служанка?