Зато теперь Лирка была такой, какой
никогда не была. И даже вообразить не могла себя такой! Образ,
увиденный в зеркале, всё ещё стоял перед глазами и вызывал
одобрительную оторопь даже у Ирреса. Только господин Наэш казался
ничуть не удивлённым и уверял, что ничего иного и не стоило
ждать.
Когда её подвели к зеркалу, Лирка
сперва отпрянула, вызвав смех у женщин, которые тут же начали
подшучивать над скромной вдовой, не обласканной мужним вниманием.
Потом осторожно подошла и ошеломлённо уставилась на себя. Ей
подобрали платье сапфирового цвета, слишком роскошное и
восхитительное на взгляд Лирки. Изначально Жеета остановила свой
выбор на жемчужного цвета платье, которое не очень подходило для
вылазки, но хорошо смотрелось с невинным личиком, а ещё имело
интригующий вырез, в котором хорошо смотрелась обнаруженная между
грудями татуировка в виде галки. Но здесь Лирка проявила твёрдость
и тихо намекнула женщине, что, может, она и честная вдова, но ей
тоже есть что скрывать. И тогда из недр гардероба было вытащено
более подходящее по цвету и фасону платье. Верхняя его часть плотно
облегала талию, закрывала всё вплоть до горла, опоясывая шею тонким
воротничком-стойкой. Грудь приподняли повыше, жёстко утянув лифом
рёбра, и теперь она волнующе поднималась под собранной складками
ткани. А вот рукавов не было вовсе! Их отсутствие самым неприличным
образом открывало руки, но больше всего Лирку смущали оголённые
плечи. Подол платья широким шуршащим великолепием падал в пол, и
Лирка откровенно не понимала, как в нём передвигаться, чтобы не
наступать. Талию крепко перетягивал широкий кожаный ремень, отчего
та казалась уже, чем была на самом деле. Или из-за широкой юбки…
Магичка на какое-то время растеряла все связные мысли, пытаясь
примириться тем, что в зеркале действительно она и что платье ей… в
самом деле идёт.
Когда женщины, коварно хихикая,
принесли панталоны, чулки и туфли, Лирка воспротивилась и даже
пригрозила выскочить в окно. Она настояла, чтобы оставить
собственные портки, штаны и сапоги. А то придётся драться, а неё
там… о, боги!.. кружева! Нет, нет и нет! Ни в кое случае! Она даже
нарычала на напирающих женщин, и те всё же решили, что стоит
уступить.
Но ещё больше, чем платье, Лирку
поразило собственное лицо. Её долго красили. Кожа с непривычки
чесалась от пудры, а обильно обмазанный чем-то шрам зудел, и
женщина едва удерживалась, чтобы не потереть его. Ресницы ощущались
неприятно тяжёлыми от краски, а вот искусанным губам было хорошо.
Их смазали чем-то жирным, и ранки наконец перестали ныть. Исчезло и
желание постоянно их облизывать. Жеета долго решала, использовать
ли парик, но потом решила, что если быть эксцентричной, то быть
эксцентричной во всём. Как-то по-особому зачесали кудри и водрузили
на них венок из шипастых роз тёмно-алого, почти чёрного цвета.