– Госпожа Лиркаа на эту ночь будет
моим напарником, и мне очень нужна твоя помощь, чтобы она выглядела
как самый привлекательный цветок этой улицы.
Лирка растерянного на него
посмотрела. Кого он хочет из неё сделать?
– Только госпожа Лиркаа – дана
уважаемого рода, честная вдова и мать прекрасного сына, так что
сделай так, чтобы её мало кто мог узнать. Конечно же, труды будут
хорошо вознаграждены.
– Не переживай, мой хороший, –
госпожа Жеета уже не смотрела на Викана, занятая изучением Лиркиной
фигуры, – мы с девочками смогли сотворить нежнейший цветок даже из
тебя, а тут столь превосходный материал, – она без стеснения
прижала ладони к груди магички, приподнимая и наслаждаясь тяжестью,
затем огладила упругий живот и оценивающе похлопала по бёдрам,
словно норовистую кобылу. Лирка не осмелилась ей перечить.
Почему-то рядом с красивыми женщинами она чувствовала себя
беспомощной. – Но вот это, – госпожа Жеета бесцеремонно схватила её
за подбородок и заставила повернуть голову набок, чтобы лучше
рассмотреть ветвистый шрам, – будет сложно скрыть.
– Может, замазать чем-то? – предложил
Викан.
– Нет, слишком явный, – отвергла
предложение женщина, – такой ничем не скроешь, если только ты не
хочешь её в маске вывести. Но, – по пухлым губам скользнула хитрая
улыбка, – можно сотворить из него нечто иное. Пусть все посчитают
это маленькой экзотической прихотью красивой женщины.
Лирка ощутила, как её заполняет ужас.
Ирресов ужас.
«Лирка, чего она хочет?»
– Глаза поменьше, лицо попроще, –
наглец Викан лучился довольством, продолжая осматривать сидящую
напротив женщину. – Совсем неплохо получилось, тебе очень идут
платья. Давай, приходи в себя.
Лирка возмущённо на него
уставилась.
«Его бы во всё это
обрядить», – на самом деле Иррес даже особо не злился.
После того, как на зов госпожи Жееты
выпорхнули соседки, такие же красивые, наглые и смешливые, и
закружили вокруг Лирки, раздевая её и вытряхивая из мундира, за
который та отчаянно цеплялась, страшно уже не было. Ошеломление и
страх перешли на новый уровень, и Лирка просто выпала в прострацию,
а Ирреса малость утешили красивые полуголые женские тела, которые
без стеснения об них отирались. Сборы заняли такое невероятное
количество времени, что солнце почти скрылось за горизонтом, когда
они садились в экипаж.