— Само собой, — отозвалась я ровно, не став спорить. Чем вызвала у парня одобрительный смешок. — Салют вам со Светкой, Миха!
Посыпались поздравления, звучавшие на удивление похоже, но абсолютно вразнобой. Выпили каждый свое. В ассортименте имелись мартини, водка, сок и газировка. После того как я наотрез отказалась от спиртного по многим соображениям, Эви свалила всю ответственность на Бехчина. Мол, он, как единственный не обремененный рулем и язвой желудка, обязан поддержать ее алкогольный порыв. Язвой желудка я не страдала, но по выражению лица Глеба поняла, что список моих «достоинств» пополнился еще на один пункт. Что, впрочем, не помешало парню упрямо прижиматься ко мне бедром на диванчике, ужасно этим нервируя. Да уж, самая любимая крепость — та, что не взятая, и неважно, как сильно ее потрепало!
— Только я не понял, почему мы пьем за Мирошеву без Мирошевой, — продолжал Бехчин.
По воцарившемуся молчанию все, в принципе, стало понятно.
— Я-асно, — покачал он косматой головой.
— Не думаю, что Света оценила бы наш порыв, — поспешила я оправдать профессиональную ревность благородными стремлениями. Но, вообще, не погрешила против истины. — Она все это недолюбливает. Нам уже прилетело за легкомыслие. «Вам незаслуженно дали солисток, так хоть попытайтесь заслужить», — спародировала я.
Эви подняла бокал и грустно чокнулась со мной.
— Кошачьи драки. Опасность. Разворачиваемся, — весело и по-мужски подмигнул Бехчин Глебу. — Друг, а ты чем занимаешься?
— Даже близко не таким интересным, как вы, — отшутился он. — Чудом попал в вашу тусовку. Спасибо Эви.
Она отсалютовала парню оливкой и кровожадно цапнула ее зубами.
— Постой, ты разве не с Диярой? — заметно поднапряг память Миша.
— Он из числа неопределившихся, — опередила я Глеба, прежде чем он начал заверять окружающих в своей верности.
Бехчин многозначительно глянул на наши едва ли не спаянные друг с другом тела, но промолчал. Я подумала, что еще чуть-чуть — и начну медленно заползать на подлокотник, а затем вниз и дальше — в сторону выхода. По-пластунски.
— Ну а ты у нас вольная птица? — кокетливо спросила у Бехчина Эви, откровенно нарываясь на нарушение пункта о междусоседских отношениях.
Парень хмыкнул, явно уловив ее настрой. Мы с Эви сидели по диагонали друг от друга, поэтому пнуть бы ее не вышло. А хотелось!