— Сэр, а где вы научились так хорошо колдовать? — спросила
Гермиона давно интересующий ее вопрос. Ведь из волшебства, которое
она когда-либо делала были лишь парящие в воздухи вещи и спонтанная
аппарация, как обяснил ей мистер Фадж.
— Я окончил пять курсов Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс.
Лучшей школы на территории Великобритании. И лучшей школы в мире,
на мой взгляд, — сказал он, предварительно взмахнув палочкой с
немного мечтательным выражением лица, и добавил: — Судя по всему,
мисс Грейнджер, вы также скоро отправитесь туда.
От этого заявления у Гермионы перехватило дыхание. Она поедет в
школу волшебства! Она будет учиться магии! Лицо Гермионы приобрело
мечтательное выражение, что вызвало легкую усмешку сопровождающего
ее джентльмена.
— А когда я поеду в Хогвартс?
— Когда вам исполниться 11 лет, юная мисс. Уроки начинаются в
сентябре. А за один-два месяца до них всем детям-волшебникам
рассылают письма-приглашения, которые приносят почтовые совы, —
ответил Корнелиус, наблюдая за проплывающими за окном домами
Страдфорда-на-Эйвоне. Гермиона хотела задать еще несколько
вопросов, как вдруг машина остановилась, и она с удивлением
обнаружила, что они уже доехали. За окном она увидела двухэтажный
коттедж семьи Грейнджеров.
— Приехали. С вас один фунт двадцать пять пенсов. — пробасил
шофер. Корнелиус отсчитал ему деньги и вместе с Гермионой вылез из
машины. Они подошли к крыльцу и Корнелиус, посмотрев на Гермиону,
сказал:
— Ну вот, юная мисс. Вот вы и дома. Пришло время прощаться.
Гермиона, видимо ожидавшая, что мистер Фадж останется на чай,
загрустила и стала снимать красное пальто.
— Нет-нет, юная мисс. Считайте это моим подарком вам. На это
пальто наложено заклятие вечной трансфигурации, так что оно не
станет снова платком, — с веселой интонацией сказал Корнелиус.
— Сэр, может быть, вы все-таки останетесь на чай? — с надеждой в
голосе попросила девочка. — Моя мама сегодня должна была
приготовить пирог, — и посмотрела на него умильным, просящим
взглядом.
— Увы, но… — Корнелиус уже хотел снова отказаться, как вдруг
дверь открылась, и на пороге показалась миловидная женщина лет
тридцати. Увидев девочку, она сразу же встала на колени и обняла
ее.
— Герми, доченька. Мы с папой так перепугались! Мы уже подали
заявление в полицию! — воскликнула мать Гермионы, и Корнелиусу на
секунду показалось, что на ее глазах заблестели слезы.