- Ансельм!
- Она как раз готовит ужин. Днем мы купили окорок на рынке. Нет,
это надо видеть! Я таких окороков с роду не видал!
- Проклятие! Ансельм!
- Что? Да что же ты застыл?
Ансельм прищурился и наконец сообразил, что я тут не за тем,
чтобы знакомиться с Лукрецией. И как это ни странно, даже не за
окороком.
- Ты в капюшоне. Что-нибудь произошло?
- Произошло немного не то слово. - Прошептал я, стряхивая
капюшон.
Ансельм нахмурился.
- Здесь поговорим или внутри?
- Внутри. Здесь может кто-нибудь увидеть.
- Хорошо... Вообще постой. Внутри жена.
- Поверь, Ансельм. Это тот редкий случай, когда жена намного
лучше, чем патруль солдат.
Из записей Энцио
Я сидел подле камина и листал роман. "Правдивая история Бубена
Долгополого". Не спрашивайте, как я до такого докатился.
Мое подполье длилось третий день и постепенно обретало формы
заточения. Ансельм с утра до вечера бегал по городу. Лукреция с
утра до вечера читала женские романы. А я с утра до вечера слонялся
с бормотанием по дому и старался не сойти с ума. Так мы и жили. В
мире и согласии.
Да-с. Прошло два дня. И, как и следовало ожидать, лорд Лерен
назначил за мою голову щедрую награду. Настолько щедрую, что можно
было купить дом на побережье, отделать его сверху до низу ардейским
мрамором и еще осталось бы на пару лошадей. Как результат - из
разных концов Талии тут же полетели сообщения, что я был
схвачен.
Только за первый день в замок привели несколько дюжин человек,
которые по описанию хотя бы отдаленно походили на меня. А одна
особо бойкая девица даже повязала спящим собственного мужа и
пыталась сдать солдатам, уверяя, что вот это он и есть, тот самый
душегуб. Словом, положение мое было отчаянным. И вся надежда
оставалась на Ансельма.
В первый же вечер я рассказал Ансельму все как на духу. И про
убийцу, который влез через окно. И про Дофура, который неудачно
выбрал время для визита. Единственное, о чем я умолчал, были наши
отношения с Миленой. По версии, которую я изложил Ансельму,
получалось, что она просто заглянула на бокал вина.
Признание со всеми мелкими подробностями заняло у меня около
получаса. В конце я театрально повалился на диван и объявил, что
пропаду, если он не увезет меня в столицу в бочке с рыбой.
- Никто не возит рыбу из Талии. - Задумчиво отвечал Ансельм.