Вот после этих слов он наконец поменялся в лице. Губы
растянулись в едкой ухмылке, а глаза явно пробежались по прикрытой
плащом фигуре. Моей фигуре! И с таким намеком он это сделал, что
меня прямо подбросила.
— Ты! Ты! Да ты, — истерика не ушла далеко. Она притаилась за
тьмой небытия, а стоило тому отойти, вырвалась наружу, поглощая
разум.
— Морок, ну ен караат, — успела еще разобрать злой голос
эльфа.
Когда слезы закончились, вокруг была все та же поляна и те же
лица. Вместе с лишней жидкостью, кажется, из тела ушла радость. У
меня всегда так. Терплю до последнего, сдерживаюсь, а потом
отревусь, и сутки лежу в кровати пустым сосудом. Без эмоций, без
мыслей.
— Красавица, успокоилась? — такое ощущение, что эльф от меня не
отходил. Все так же сидел слева, заглядывая в глаза. — Поешь.
— Ей бы не еды.
Кажется, я впервые услышала голос великана. Густой, гулкий,
словно звучащий из трубы.
— Возьми хлебни.
От удивления чуть глаза не потеряла. Чернявый протянул
небольшую, затянутую в кожу, фляжку. Пока я хлопала ресницами,
мужчина терпеливо ждал, не опуская руку.
— Возьми, — подтолкнул в плечо эльф.
Чернявый дождался, когда я возьму фляжку, выдерну пробку и
откашляюсь после первого глотка. Ядреная штука, на джин похожа.
Второй глоток пошел легче. Да и мне полегчало. Отпустила жуткая
тоска, засевшая внутри. И напряжение, и все еще давящие на глаза
изнутри слезы.
— Вот теперь поговорим, — спокойно продолжил этот мерзкий тип,
забрав и заткнув фляжку. Спрятал ее и вновь уставился черной
бездной мне в душу. — Для начала твое имя?
— Ольга, — со вздохом призналась и робко подняла взгляд на
эльфа, ожидая и от него того же.
— Я Артист, — улыбнулся он, с готовностью огладив плечи под
плащом. — Молчун — это Итван, невоспитанный — Морок.
Морок... ему идет.
Дождавшись, пока Артист закончит, он все так же ровно
продолжил:
— Ольга плохое имя.
— Ну спасибо, — буркнула, скривившись, — как мама с папой
назвали, с таким и хожу.
— Придется поменять.
Как же бесил этот ровный безэмоциональный голос.
— С чего вдруг?! — я так не умела, вспылив практически сразу.
Будет еще какой-то тип указывать, как мне зваться.
— Боюсь, Морок прав, — со вздохом проговорил Артист,
успокаивающе поглаживая по плечам. На мой возмущенный взгляд он
улыбнулся и пояснил: — Ольха — князь. Во многих землях имя не
положено простолюдинам.