Утро уже было в разгаре, в баню спешили первые посетители.
Клиентов было немного – не то, что в четверг, когда перед пятничной
молитвой толпы мусульман спешат на омовение. За важными
посетителями следовали слуги с черными атласными сумкой с банными
принадлежностями. Всех встречали банщики-теллаки, почтительно
кланялись и провожали внутрь. Но на меня все смотрели как на пустое
место, а албанцы, которые, как среди них было принято, работали в
хамаме, – с нескрываемым презрением.
Но мне было плевать на косые взгляды. Я заслужил свой кусочек
кайфа, я нуждался в основательной отмывке, стрижке и новой одежде.
Я хотел очиститься хотя бы внешне. В данную минуту я хотел в хамам
больше всего на свете.
В стороне от албанцев стоял полуголый грек с крестом на шее и в
традиционном банном полотенце вокруг бедер – в пештемале. Я подошел
к нему, вынул изо рта золотую монету и незаметно показал:
— Земляк, ты можешь мне сделать красиво?
Добродушный толстяк с такими пышными и ухоженными усами, что
впору завидовать, улыбнулся:
— Это моя работа, господин. Идите за мной и не обращайте
внимания на этих кровожадных выкормышей суровой Адриатики. Я приму
вас, как анатолийского пашу – со всем моим прилежанием и умениями.
Уверяю, лучшего кейфа[2] вы не найдете во
всем Константинополе.
Теллак провел меня внутрь и проводил на галерею на втором этаже.
Там были устроены крохотные приватные кабинки для переодевания
местных вип-персон. Из красивого соснового ящика во всю стену
банщик достал для меня целый набор: два полосатых пештемаля,
деревянные, украшенные серебром и перламутром шлепанцы на двойных
высоких каблуках, мало подходящих для комфортной ходьбы, красивую
медную чашу для обливания тела водой и круглую шкатулку для монет и
драгоценностей-украшений, которых у меня не было.
— Кладите сюда свой золотой и все, что есть еще. Из рук не
выпущу, лично отвечаю перед вами, уважаемый, своей старой головой.
И не беспокойтесь за полотенца, у меня всегда для вас найдется
сухое. А свои грязные вещи вы можете бросить на пол – все отстираем
и просушим к концу вашего пребывания в нашем храме чистоты.
— Эти обноски – только на выброс. Держи золотой – он твой. Вот
мой кошель с монетами – я тебе доверяю. И мне нужна новая одежда,
цирюльник и много-много воды, чтобы стать подобным героям древней
Эллады.